Смена эпох - [20]

Выход был найден тут же, на одном из заседаний. Как-то зашла речь о ремесленниках. В стране их триста тысяч, они дают продукции не меньше, чем фабрично-заводская промышленность. Но работают как единоличники, самое большее два-три человека в мастерской. После революции начали создаваться ремесленные кооперативы, однако пока их только тридцать по всему Афганистану. Кузнечного же нет совсем. «При этом известии все повернулись ко мне», — вспоминает Асеф.

Теперь это действительно воспоминание. Использовав всю свою энергию и авторитет, Асеф за несколько месяцев основал в Кабуле небольшой, но крепкий кооператив кузнецов. Муниципалитет столицы выделил им участок для строительства коллективной мастерской, Джангалакский авторемонтный завод пообещал дать современную технику. Этот же завод организует повышение квалификации тех членов кооператива, кто нуждается в этом, как, например, знакомый нам Нияз. Городской совет кооперативов выделил им несколько пустых контейнеров, где они оборудуют лавки для продажи своей продукции в разных частях Кабула. В банке у них свой счет, куда пошли деньги от вступительных взносов и безвозвратная ссуда от государства.

— У нас пока пятнадцать членов кооператива, но на днях поступило еще пять заявлений о приеме. Рассмотрим их на ближайшем общем собрании, — говорит Асеф. — Жаль, что некоторые опытные, искусные мастера осторожничают, ждут, чем закончится наша затея. Взять того же Мирзу Мухаммеда. Вроде бы человек новых взглядов, детям дал хорошее образование, одна его дочь — прокурор, другая — судья. Несколько раз ходили к нему делегацией — ни в какую… Что ж, кооператив — дело добровольное, уверен, потом сам запросится. Человек грамотный, из него хороший бы председатель вышел.

* * *

Таковы они, сегодняшние дела и заботы, тревоги и радости старейшины кабульских кузнецов. Нельзя не отметить, что в последнее время он почти не появляется в своей мастерской, там ежедневно после школьных занятий орудуют два его подростка-сына. «Не подумайте, что испугался душманских угроз, просто некогда. То дела в Ревсовете, то с утра идут кабульцы со своими проблемами: ты же наш вакиль (это слово имеет и второй смысл — депутат, представитель. — Г. У.)! А сколько хлопот по кооперативу! Некоторые друзья в шутку говорят: смотри-ка, наш Асеф становится бюрократом, руки у него совсем отмылись от копоти… Но ничего, поставим на ноги нашу кузнечную артель, опять возьмусь за молот! Слышали присловье — пахарю весной нужен плуг, осенью серп?.. А кто их даст, если не я?»

ДЕХКАНСКАЯ ПРАВДА

По кишлаку бежал человек и, потрясая воздетыми к небу кулаками, кричал: «Забиулло не стало! Убит Забиулло!» Услышав эту весть, мужчины, дети и даже редко покидающие порог женщины бросали все дела и устремлялись за бегущим к деревенской площади.

Остановившись в ее центре, у ритуального шеста, батрак Мухамед Захир, названный так пятьдесят лет назад в честь афганского короля, тяжело переводил дыхание и вытирал рукавом со лба крупные росинки пота. «Я только что из Мазари-Шарифа. Весь город говорит об одном. Вчера на мине подорвался джип Забиулло… Настигло проклятого возмездие…»

Много горя принес людям здесь, на севере Афганистана, этот бандитский главарь, прозванный в народе Безумным. На его счету сотни человеческих жизней, тягчайшие преступления. Он нещадно преследовал тех, кто пошел за революцией, обрушивался с карательными акциями на кишлаки и уездные центры. Всю провинцию Балх потрясла несколько лет тому назад весть о том, как жестоко расправился этот фанатик от контрреволюции с двумя своими сестрами. Закончив в Мазари-Шарифе школу, девушки осмелились поступить в Кабульский университет…

Это Забиулло организовал в январе 1983 года похищение шестнадцати советских специалистов, помогавших строить крупный элеватор и хлебозавод для северных провинций. Долгие дни и недели подвергали их унижениям и истязаниям в душманских застенках, перегоняя по ночам из одной потайной «тюрьмы» в другую. И когда силам порядка, обнаружившим место их пребывания, удалось провести спасательную операцию, в живых оставались уже не все.

Забиулло базировался в труднодоступном горном ущелье Мармуль близ Мазари-Шарифа. Отсюда он совершал свои набеги, сюда привозил захваченных партактивистов, солдат народной армии, дехканских вожаков, награбленные ценности, здесь обучал свое немалое воинство и давал хвастливые интервью западным журналистам, называя себя «эмиром северного Афганистана». Однажды к нему в Мармуль пришла делегация наиболее уважаемых в здешних краях старейшин и священнослужителей: Хаджи Кадыр, Хаджи Хадайколь, мулла Султан, Хаджи Гафур (хаджи — почетное в мусульманском мире имя, оно присваивается тому, кто совершил паломничество в Мекку. — Г. У.). «Все люди просят: перестань бесчинствовать!» — сказали они ему. Из Мармульского ущелья старики не вернулись…

Кишлак Гуль-Мамад, где живет Мухамед Захир, находится в непосредственной близости от Мар му ля. Пока банде Забиулло не нанесли решительный удар, нечего было и думать о каких-либо переменах в жизни дехкан. А в этих переменах кишлак остро нуждался. Много лет чуть не вся здешняя земля принадлежала крупному феодалу Али Мамаду. Сам он жил в городе, а люди батрачили на него, получая одну четвертую долю урожая. Рассчитаются с баем, а следом приходят душманы и облагают дехкан своими поборами и «данями».