Служители королевства Арк. Книга 1. Первозванный - [15]

«Я бы предпочел слопать ее язык».

Принц не выдержал и прыснул со смеху, а Фонтэн чуть было не лопнула от злости:

— Ты над чем смеешься, вытаращив свои рыбьи глаза, а?

Марк вздрогнул от этого грубого окрика, сразу посерьезнел, но все еще не мог придумать, что ответить, как в ту же самую минуту в гостиной появилась Кория, поспешившая на шум из своей спальни.

— А!… Я вижу, эти ранние птички уже проснулись и защебетали! воскликнула она весело и несколько иронично. — А ну-ка, летите за мной поклевать гусениц и червячков!

— Вот в чем дело! — почти завопила не умеющая быстро справиться со своим вздорным характером Фонтэн. — Теперь мне понятно, почему обед вчера был такой отвратительный!

Такая совершенно лишенная какого-либо основания несправедливость со стороны Фонтэн и невоспитанное поведение напугали Марка настолько, что у него замерло сердце и сперло дыхание, но Корию это никак не смутило.

— Вот это да! Значит, мы сегодня утром встали с левой ноги! Мы сегодня не в духе! Так что ли выходит, а?

Вы желаете быть такой только потому, что вам пришлось провести три ночи кряду на куче булыжников вместо постели? Или, может, потому, что вас заели изголодавшиеся клопы. Или вы начитались этих ужасных книг? Или вам пришлось спать среди мерзости, вони и грязи?

Хорошо, я тогда поменяюсь с вами местами, но учтите, в таком случае вам действительно придется спать на куче булыжников, а не в нормальной постели, как сейчас, и вы будете отданы на съедение чудовищно огромных и кровожадных клопов, — объявила категоричным тоном Кория.

— Нет, я не хочу! Ни за что на свете! Я не буду! — громко завыла Фонтэн.

— Что ж поделать, милочка, — не сдавалась Кория, но затем тут же сменила тон на спокойный, примирительно обхватила руками Фонтэн за плечи и продолжала. — Иногда это, может быть, и не груда булыжников, а всего лишь небольшие камушки, и вы сможете привыкнуть к ним и даже научитесь спать на них. Но оставим это. Успокойся. Пошли лучше на кухню, ты поможешь мне приготовить завтрак для всех.

— А что это за книги? — спросил Марк, но никто не обратил внимания на его вопрос. Он решил сам выяснить, о каких-таких «ужасных» книгах проговорилась Кория, и вошел, сопровождаемый котом Лонфаром Маузбейном, в кабинет Феррагамо, который был предоставлен Фонтэн в качестве спальной комнаты.

Стены в кабинете были заставлены многочисленными рядами книжных полок, на каждой из которых было не менее дюжины покрытых пылью старинных книг. Названия некоторых из них были непонятны, а другие были на совершенно неизвестных Марку языках. Несмотря на большой соблазн, он все же сдержался и счел благоразумным не брать с собой ничего. Марку было известно, что книги чародея могли быть источником опасных знаний и некоторые из них даже были заколдованы, с тем чтобы не допустить постижения их премудрости каким-нибудь нежелательным посторонним читателем. Эта мысль не только возбуждала его интерес, но также и страшила, так что его обычная робость и, в данном случае, здравый смысл победили: он ничего не взял для себя с книжных полок. У противоположной стены стоял верстак, а над ним к стене были прикреплены также полки, но на них стояли не книги, а в полном беспорядке валялись самые разнообразные и очень странные предметы. Это были сосуды, заполненные различными порошками и жидкостями, а также другие предметы, названия которым трудно придумать и которые произвели такое угнетающее впечатление на спавшую в кабинете Феррагамо Фонтэн. Среди этих предметов были фрагменты костей, потускневшие ножницы, кусок плавника, какие-то камни, гусиные перья с чернильницей, несколько других перьев и перышек, модель парусного судна, а на самой верхней полке стояло набитое чучело совы.

Марк даже подпрыгнул от неожиданности, когда увидел, что чучело совы вдруг начало страшно моргать глазами и размеренно, мрачно и даже как-то траурно заухало, закричало совиным криком.

В этот самый момент позади Марка раздался голос самого чародея Феррагамо:

— Я очень рад видеть, что вы достаточно благоразумны и не трогаете ничего в моем кабинете.

Оба эти явления, оказавшиеся такими неожиданными для Марка, вызвали сильное сердцебиение у него и второй раз за утро он не смог произнести ни слова, как будто пораженный немотой, но зато снова услыхал голос кота Лонфара Маузбейна:

«Могу ли я узнать, что делает здесь это птичье чучело среди множества странных экспонатов?»

Феррагамо бросил взгляд на кота, и тот, на всякий случай, поспешил выйти вон, демонстративно и вызывающе подняв хвост.

— Следует признать, что с моей стороны было неразумно предоставить этот кабинет в качестве спальной комнаты для Фонтэн. Несмотря на то, что я был вынужден дважды предупредить Фонтэн ничего не трогать в моем кабинете, она все-таки не послушалась, а ведь здесь так много из того, что может оказать вредное воздействие на молодой неокрепший ум девушки. Я хочу также предупредить и вас, Марк, об этом. Впрочем, мне также хочется как-нибудь рассказать вам, когда вы будете подготовлены к этому достаточно, о том, что говорится в некоторых книгах. Правда, я, кажется, забыл в какой из них написано то, что вам следует прочитать в первую очередь, — сказал чародей, следя за взором Марка, который внимательно разглядывал книги на полках.