Служебный роман, или Как я влюбилась в начальника - [25]

– Мне очень жаль. – Толстопузик снял запотевшие очки, достал носовой платок и принялся тщательно протирать стекла.

Я не очень поняла, что именно он имел в виду, и на всякий случай переспросила:

– Вам просто жаль или вам жаль, что у него такой маленький?

Толстопузик посмотрел на меня испуганными глазами и дрожащим голосом произнес:

– Мне просто жаль.

– Мне тоже. Но ничего, свято место пусто не бывает. В мире так много мужчин. Расставание – это всегда новая встреча. Я уверена, что мне обязательно встретится и тот, кто будет устраивать меня во всех отношениях. Согласитесь, что совместимость в постели – это немаловажный фактор гармоничных отношений.

– Конечно, – кивнул головой толстопузик и надел свои очки.

Глядя на заметно погрустневшего толстопузика, я мысленно его даже пожалела, потому что даже не сомневалась в том, что затронула его больную тему, отбила у него желание затащить меня в постель и заняться со мной любовью. Толстопузик задумался о своей маленькой сардельке, а его удрученный вид подтолкнул меня к мысли о том, что нужно прекращать валять дурака и надо плавно перевести разговор на тему работы. Почувствовав, что толстопузик совсем сник, потерял ко мне интерес и стал посматривать на часы, я стала нахваливать компанию «Орион» и ее сотрудников. Мой разговор отвлек толстопузика от печальных мыслей о маленьком члене, и он принялся рисовать мне радужные перспективы развития своей компании.

– Вика, ты не представляешь, что ждет нас впереди! Мы уже вовсю топим нашего главного конкурента на рынке – московскую компанию «Каскад».

Услышав название родной компании, я вздрогнула и тут же спросила:

– А почему у вас такое негативное отношение к этой компании?

– Потому, что это наши основные конкуренты.

– Но ведь здоровая конкуренция – это вполне нормально. Конкурентов не стоит топить. Лучше их делать своими союзниками.

– Нам такие союзники не нужны, – заявил толстопузик. – Я потоплю «Каскад». Если я устраню главного конкурента, то «Орион» заметно окрепнет и сможет стать лидером рынка. И потом, это дело принципа и чести.

– Вы о чем?

– Много лет назад нынешний начальник «Каскада» увел у меня любимую девушку и женился на ней.

Я удивленно посмотрела на шефа и ощутила, как меня бросило в жар.

– Вы знакомы с директором «Каскада»?

– Мы не виделись много лет, хотя знакомы с ним с юности. Я тогда жил в Москве, учился в институте и влюбился в одну очень красивую девушку, чем-то похожую на тебя.

Услышав, что жена Леонида чем-то похожа на меня, я закрыла глаза и ощутила, как задрожали мои ресницы.

– Вика, тебе плохо?

Я тут же открыла глаза и улыбнулась.

– Нет, что вы. Евгений Леонидович, все в порядке. Продолжайте, пожалуйста.

– Эта девушка ответила мне взаимностью. У нас был бурный роман, который продолжался три года. Я представил ее своим родителям, и уже начались приготовления к свадьбе. Перед свадьбой она поехала со своей сестрой в Сочи. Я ее отпустил. А в это время в Сочи отдыхал красавец Леонид, вот там-то они и снюхались. Хватило недели для того, чтобы все разрушить. Вернувшись, Светлана отменила свадьбу и призналась мне в том, что любит другого. Она опозорила меня перед всеми родственниками, друзьями и однокурсниками. Тогда я очень сильно страдал. Даже думал покончить жизнь самоубийством, – разоткровенничался со мной толстопузик. – Тогда я еще не был таким лысым и пузатым: обыкновенный парень. Я уступал этому Леониду во всем. Он был выше, красивее, с хорошей фигурой, занимался спортом, а женский пол от него просто млел. А еще он был из хорошо обеспеченной семьи. Ничего этого у меня не было. Я проигрывал ему по всем параметрам. Единственное, что мне было тяжело принять и понять, – это то, что мы были вместе со Светланой три года, а Леониду хватило недели знакомства для того, чтобы все разрушить. Я все же уговорил себя остаться жить, переехал из Москвы в Питер, перевелся в питерский институт и зажил новой жизнью. А эти двое поженились. Светлана бросила институт, забеременела и занялась домашним хозяйством. Она никогда не работала, родила двоих детей и живет с этим Леонидом и по сей день. Не знаю, счастлива ли она с этим ловеласом, но кажется, ее все устраивает.

Меня передернуло при слове «ловелас», потому что я считала, что Леонид мой, он предан мне и его уже нельзя так называть.

– А почему вы думаете, что муж Светланы ловелас?

– Я навел справки. Он таскается по бабам, только шум стоит.

– Вы до сих пор любите Свету? – я не стала ходить вокруг да около, а задала вопрос прямо в лоб, потому что очень хотела получить на него ответ.

– Слишком много лет прошло. Я встретил свою жену: она вернула мне веру в любовь. К Свете я уже давно ничего не чувствую.

– Тогда откуда такое сильное желание потопить «Орион»?

– Я же уже тебе ответил. Это дело чести.

– В вас говорит месть или вы хотите доказать, что вы лучше Леонида?

– Я хочу, чтобы эти двое кусали локти, получив пламенный привет из прошлого.

Толстопузик повез меня домой на своей машине и сам сел за руль, предварительно отпустив водителя для того, чтобы не было лишних разговоров в компании о нашем совместном ужине. Но я думаю, что причина была не только в этом. Скорее всего толстопузик не хотел, чтобы о нашем ужине узнала его любовница, которая в последнее время уже и так почувствовала во мне довольно серьезную соперницу и настаивала на моем увольнении. Когда машина подъехала к моему дому, толстопузик посмотрел на меня грустным взглядом и точно так же грустно спросил: