Служба - дни и ночи - [43]

Зазвучала траурная музыка. Из подъезда начали выносить покойных. Громче заплакали, запричитали женщины.

Ветров решил побывать и на кладбище. Вместе с другими людьми он сел в один из автобусов, стоявших около дома.

На кладбище длинная процессия шла по аллее. Лейтенант прошел вперед. И то, что он увидел, надолго останется в его памяти. Прямо за гробом шли двое: пятилетнюю девочку за руку вел мальчуган, должно быть, ученик первого-второго класса. Ветров уже знал, что это двоюродный братик Леночки. Она немного отставала, и брат старался помочь ей двигаться быстрее. За ними шли Носов, родители Тани, потом все остальные.

Началась церемония прощания. Ветров внимательно всматривался в людей. У всех на лицах неподдельная скорбь и печаль. «Нет, вряд ли пришел сюда тот, кто совершил преступление», — думал инспектор. Он по опыту знал, что убийца иногда приходит на похороны своей жертвы. И делается это, во-первых, для того, чтобы не вызвать у знакомых и родственников недоуменных вопросов, почему он отсутствовал, во-вторых, чтобы слышать разговоры, предположения о том, кто мог совершить преступление. И, в-третьих, получить как можно больше информации о деятельности работников уголовного розыска, о тех, кто непосредственно занимается раскрытием преступления.

Но сегодня человека, который мог заинтересовать Ветрова, на кладбище не было, и поэтому сразу же после похорон лейтенант поехал в райотдел...

Тростнику не повезло. Версия о том, что убийство мог совершить человек, похитивший автомашину Орловского, лопнула как мыльный пузырь. Во время первой же встречи с Орловским Тростник пришел к выводу, что здесь что-то не так. А тут еще из госавтоинспекции поступило сообщение: вчера на улице Розы Люксембург был замечен «Москвич», виляющий из стороны в сторону. Работники ГАИ заподозрили, что за рулем сидит пьяный водитель, и начали преследовать машину. Оставалось преодолеть метров четыреста, как «Москвич» завернул за угол. Мотоцикл с работниками ГАИ — за ним, а он уже стоит с раскрытой дверцей, и за рулем — никого. Машину пришлось доставлять в ГАИ. По картотеке был установлен ее владелец. Поехали к нему — нет дома. Оставили записку, чтобы явился в ГАИ. А вскоре поступил сигнал об угоне этой же машины. Тростнику не составляло большого труда изобличить Орловского в ложном заявлении. Быстро проведенная экспертиза показала, что замок от гаража посторонним ключом или предметом не открывался. Кроме этого, эксперты обнаружили у самого Орловского остаточное алкогольное опьянение. Значит, в день угона автомашины он был пьян.

Тростник проверил, где и с кем пил Орловский, и уже к вечеру предложил ему выкладывать все начистоту. После небольшого колебания тот рассказал правду.

Оказалось, он выпил с друзьями, а затем сел в свою машину и поехал к знакомой. Но на улице Розы Люксембург «Москвич» попал в поле зрения работников госавтоинспекции. Вот и пришлось Орловскому бросить свою машину за углом и бежать дворами подальше от нее. Затем, чтобы избежать наказания, он и заявил об угоне...

Тростник, передав материалы в следственное отделение для привлечения владельца «Москвича» за ложное заявление к уголовной ответственности, продолжил розыск истинных угонщиков, чтобы проверить, не причастны ли они к убийству, а по возможности раскрыть обстоятельства неоднократных угонов транспорта, совершенных в последнее время на территории района.

Ветров сразу же, как только приехал в Борисов, зашел в отдел милиции, но здесь никто не мог ничего сказать предосудительного о родителях Носова. Начальник отдела посоветовал ему встретиться с бывшим участковым инспектором Савушкиным, который раньше обслуживал участок, где проживают Носовы. Савушкин недавно вышел на пенсию и сейчас находился дома. Ветров быстро отыскал небольшой деревянный домик. Хозяин сидел на кухне и ремонтировал детский велосипед. Рядом крутился мальчуган лет трех-четырех. Савушкин, чуть-чуть прихрамывая на правую ногу, вышел навстречу Ветрову, лейтенант, представившись, сказал:

— Мне посоветовал обратиться к вам за помощью начальник отдела Леонтьев.

Савушкин предложил Ветрову снять пальто, пригласил в небольшую уютную комнату. Он дождался, пока гость присядет на стул, пристроился на диване и спросил:

— Что это Иван Арсентьевич вспомнил обо мне?

— Как мне показалось, он вас постоянно помнит. А здесь дело. Вы помните Носовых?

— Носовых? Конечно, помню.

— А их сына Евгения?

— Тоже хорошо помню. С ним пришлось немало повозиться.

— Вот вы, Алексей Порфирьевич, и расскажите о нем.

— Что здесь рассказывать. Хлопец в детстве паршивый был. Любил похулиганить. Помню, как-то однажды, по-моему, он тогда уже в девятом классе учился, вместе со своим дружком Левиным во двор одного дома заглянул. Вы как раз проходили мимо этого дома, рядом с моим на углу стоит... Оба были пьяными. Начали вызывать знакомую девушку. Но та, увидев их в таком состоянии, не вышла. Тогда Носов и Левин завернули во двор, поймали кота и давай им в присутствии ребятишек в футбол гонять. В общем, убили кота, затащили в подъезд, измазали кровью стены, двери и окровавленным животным на стене имя девушки написали. Жильцы дома поймали хулиганов и, не окажись я там случайно, всыпали бы им по первое число.