Слуги ветра - [39]
Здесь, в темном дворе, мое зрение словно бы прояснилось. Я четко стал различать очертания стен, провалы окон, ворота и двери. Видел ярко-желтые накидки троих стражников, которые не удержались на мосту и рухнули вниз чуть раньше нас. Один из стражников стонал и пытался ползти.
Своей технике передвижения Орадан не изменял. Лишь только коснулся земли, спрыгнув с веревок, тут же встал на четвереньки и стремительно метнулся в сторону еще живого солдата. На фоне потемневшего, закатного неба суетились другие охранники, топая по крыше. Громко кричали, пытались стрелять из арбалетов. В руках одного из них я заметил тлеющий фитиль и пороховой кувшин. Гвардейцы короля знают свое дело, тем более королевские бомбардиры. Они могли подрезать фитиль так, что он зажигал порох как раз в тот момент, когда это требовалось. Да и метали они свои снаряды довольно метко. Так что попадать под их обстрел было бы нежелательно.
Я не видел, как наемник навсегда успокоил искалеченного стражника, как собрал у них всех оружие и прижался к противоположной стене. Для верности стражники стали бросать вниз факелы. Не способные пока спуститься, они подсвечивали двор для тех, кто шел другой дорогой. Нас окружали. Я заметил, как в коридорах дворца, по пролетам и коридорам дворца помчались торопливые группки по пять-шесть человек. В темных, еще полмеры назад, окнах замелькали огни. Еще штук пять факелов, и мы будем как на ладони. Бомбардиру хватит и пары кувшинов, чтобы навсегда лишить нас возможности быстро бегать и высоко прыгать.
Я лихорадочно искал выход. Вдали, за стенами дворца слышалась негромкая канонада. То ли мои друзья все же сделали еще один разворот и теперь идут снова к стенам на верную смерть, то ли поднялись вверх и пристреляли пару катапульт. Не это сейчас главное. Попасть на корабль в любом случае теперь невозможно.
— Колодец! — прошипел я в самое ухо притихшему наемнику. — Прыгнем в него!
— Ты точно тронулся головой, вор! Там нас без сомнений достанут!
— Я немного знаю о колодцах. В них должен быть боковой проход, чтобы чистить его и чтобы он не переполнялся, когда тает снег в горах.
Больше Орадан не стал задавать вопросов. Серой теню метнулся к выложенному резным камнем выступу и закрепил в щели обрывок веревки с узлом. Я уже не обращал внимания на падающие с крыши факелы, их было слишком много. Уже загорелись обломки рухнувшего моста; высушенные на солнце, они занялись мгновенно. Лишь краем глаза увидел, как мелькнул вниз стремительный снаряд с раздувающимся фитилем. В один прыжок оказался возле Орадана и повалил его на каменные плиты. От грохота взорвавшегося пороха заложило уши, в голове зазвенело.
Я почувствовал, как в спину что-то больно кольнуло, но, задыхаясь гарью и дымом, не сразу обратил внимание на то, как горячее пятно постепенно стало растекаться под камзолом.
Оглушенный, раненый, я даже не смог понять, как оказался на дне этого глубокого провала. Ледяная вода быстро привела в чувства, тем более что пришлось барахтаться и цепляться за каменную кладку, так как дна я не чувствовал под ногами.
Боковой проход был. Орадан сразу его нашел и проворно взобрался в узкий лаз, извиваясь словно змея. Закрепившись на небольшом выступе, он протянул руку и просто выдернул меня из воды.
Мы ползли словно черви. В полной темноте, стуча зубами от холода, в хлюпающей, мокрой одежде, которая так и норовила сползти с нас в узких изгибах колодца. Я упирался руками, как мог отталкивался ступнями ног. Лаз был такой узкий, что не было возможности даже поджать нот. В одном месте, видимо, развалилась старая кладка и проход почти наполовину был засыпан мокрой глиной. Орадан, который карабкался впереди, ворошил эту тугую массу и отталкивал в мою сторону, я как мог отгребал еще дальше, а в голове все крутились те безумные действия, что мы только что совершили.
Я вспоминал расположение тюремного двора. Он находился на восточной стороне дворца. Мы бежали к казармам, на запад. Поднялись на крышу и по ней вдоль всего здания на север, потом к мосту, опять на запад. На юг, цепляясь за шаткие и скрипучие перила. Упав вниз, прижимались все к той же стене, о которую так звонко шваркнулись. В колодец я прыгал, стоя лицом к загоревшимся доскам на противоположной стене. Закрепленная наемником веревка была у меня за спиной. Значит, и боковой проход, в который мы влезли, находился на северной стороне колодца. Насколько хватало глаз его рассмотреть, это боковое ответвление казалось довольно ровным. А это значило, что мы все еще продолжаем двигаться на север. Я всегда старался точно определить направление. Порой это было не просто, но необходимо. Если мне не удавалось понять, куда я двигаюсь, то заблудиться, даже в знакомой местности, было легко.
Мы наконец расчистили завал и просочились дальше. Жуткая нора тянулась еще колен сто, быть может — сто двадцать. Я уже стал побаиваться, что мы загнали себя в ловушку и что на выходе из этого подземелья нас будут ждать железные цепи и сети, но Орадан, что так ловко полз впереди меня, вдруг остановился и прошептал:
— Здесь какой-то зал. Много воды и десяток тоннелей.
Он был выброшен в Средневековье из нашего времени. Его навыки и знания позволили не просто выжить, но еще и переломить ход истории. Но ему не интересно и скучно принимать правила того мира, где он оказался. То ли дело перековывать мир под себя. Ввязаться в войну, разжигая ее, как колдовской горн. Стойко принять удар судьбы и бросить ответный вызов. Уверенный в своей несокрушимости враг даже не подозревает, с какой чудовищной силой ему придется столкнуться. Но тот, кого предки прозвали Княземколдуном, еще только набирает силу.
Принц-бастард Хаттар по прозвищу Господин Метель. Лишний во дворце отца, где и без него хватает претендентов на корону Северных земель... Он неудобен и не нужен. Он не желает ввязываться в семейные интриги и заговоры. Он вполне доволен своим положением наместника маленькой заштатной горной провинции, где можно полностью посвятить себя с детства любимым занятиям – оккультизму и магии. Но именно глубины магического искусства раскрывают для Хаттара тайну его истинного назначения в этом мире. Господин Метель бессмертен.
Колдун, коварь, аред, зелейщик – вот далеко не полный список прозвищ, которыми наградили далекие предки своего потомка, волею судьбы оказавшегося в средневековье. Он не добрый и не злой. Умеет вылечивать раны, может вызвать гром среди ясного неба, предсказать будущее и снять злое проклятье. В бою с ним не может справиться и дюжина опытных воинов, а в ремесле ему нет равных мастеров. Для одних он воплощенное зло, для иных – добродетель. Выживать – для него это просто, а вот жить тихо и спокойно – это не в его характере.
Хотите попробовать быть героем? Может, настало ваше время испытать на себе, каково это — быть героем. Держать ответ за каждое свое слово, за каждый свой поступок, когда рядом те, кто дорог. Друзья и враги, предательство и верность, хрупкий мир и отчаянные битвы.И при всем этом изобилии и действий кнопки SAVE — нет!
Он был выброшен в Средневековье из нашего времени. Его навыки и знания позволили не просто выжить, но еще и переломить ход истории. Прозванный в народе князем-колдуном, он сумел удержать татаро-монгольское нашествие. Внедрил технологии, опережающие свое время на столетия. Но его растущий авторитет и сила совсем не по нраву удельным, разрозненным князьям. Враги полны решимости и начинают действовать. Судьба жестока, но битва за выживание продолжается.
Ему скучно принимать правила того мира, где он оказался. То ли дело перековывать мир под себя. Ввязаться в войну, разжигая ее, как колдовской горн. Стойко принять удар судьбы и бросить ответный вызов. Уверенный в своей несокрушимости враг даже не подозревает, с какой чудовищной силой ему придется столкнуться. Но тот, кого предки прозвали Князем-колдуном, еще только набирает силу.
Сумеет ли Любава, послух князя, выполнить задание, несмотря на противостояние польского посланника и жителей колдовского Муромля? Города песенников и сказителей, детей Велеса? 1054 год. Правление князя Ярослава Новгородского. Мятеж волхвов в Залесье. Использована концепция «Славянских древностей» Иванова и Топорова, Для реконструкции народно-религиозного творчества взяты образы современного фэнтези, потому что по существу фантазии жителей 11 века и современных людей удивительно совпадают.
Старый Крым, наши дни. Одинокая татарка Айше-абла подобрала у подножия горы Агармыш новорожденную девочку. Милую, кроткую, нежную… вот только с птицами и зверями малышка ладила куда охотнее, чем с людьми. И дела у татарки пошли все лучше — не иначе колдовством промышлять стала. Кто же вырастет из найденыша? В тексте есть: смерть, крым, осы.
Двое друзей в результате несчастного случая попадают из 23-го примерно в 30-й век. Думаете, через тысячу лет сохранятся коптящие заводы? Нет, — идет конец техногена. И все может быть гораздо интереснее. Маги, говорящие на языках программирования… Растущие на деревьях готовые изделия. Я затрудняюсь назвать жанр. Это… научная фэнтези. Написана ещё в 1995. Научная Фэнтэзи, созданная неудержимым воображением автора — инженера и программиста. Ведь программист… он почти что супермен… Он владеет Истинной речью… и повелевает рукотворной природой, особенно такой, как в этой книге, где дома растут, как грибы после дождя, где в соседнем лесу можно найти новейший процессор, "летающую тарелку", живое такси или повстречать прекрасную амазонку. Герои повести с первых мгновений втянуты в извечную борьбу добра и зла, где истинные намерения иногда грубо, а иногда тонко завуалированы.
Пародийно-юмористические истории, действие которых происходит в мире Малазанской империи, сочинялись Стивеном Эриксоном с 2002 года. К настоящему времени (2019 год) издано шесть историй, и сюжет автором еще не исчерпан. В одном из интервью писатель назвал их данью уважения "Рассказам о Фафхрде и Сером Мышелове" Фритца Ляйбера; впрочем, предметом фарсовой игры является, скорее, весь объем "триллеров" и "ужастиков" современной масс-культуры. Падкие на убийства колдуны-некроманты Бочелен и Корбал Броч, возможно, запомнились читателю по "Памяти Льда".
Продолжение похождений неугомонных некромантов, ставших желанной добычей всех блюстителей добродетели и стражей закона. Переведены 2 из 3 историй: Гаддова Крепость (The Wurms of Blearmouth) и По следу треснутого горшка.