Слуги Темного Властелина - [8]

Но эти мысли не имели отношения к его миссии. Изучение Левета подходило к концу. Скоро придется продолжить путь на юг, к Атритау, откуда, как утверждал Левет, есть возможность отправиться дальше, в Шайме.

Келлхус глядел с высоты на юг, на зимние леса. Где-то позади него лежала Ишуаль, таящаяся в ледяных горах. А впереди ждало паломничество, путешествие через мир людей, скованных деспотичными обычаями, вечно повторяемыми племенными небылицами. Он явится к ним, как бодрствующий среди спящих. Он будет укрываться в закоулках их невежества и с помощью истины сделает их своими орудиями. Он – дунианин, один из Обученных, и сумеет подчинить себе любой народ, любые обстоятельства. Он будет прежде них.

Однако его ждал другой дунианин, изучавший эти дикие края куда дольше, – Моэнгхус.

«Велика ли твоя сила, отец?»

Он отвел глаза от раскинувшихся внизу просторов — и заметил нечто странное. По другую сторону стелы снег был испещрен следами. Келлхус окинул их взглядом и решил спросить о них у охотника. Существо, которое их оставило, ходило на двух ногах, но не было человеком.

– Вот такие, – пояснил Келлхус и быстро нарисовал пальцем след, виденный на снегу.

Лицо Левета посуровело. Келлхусу достаточно было взглянуть на охотника, чтобы заметить: тот старается скрыть охвативший его ужас. Позади тявкали собаки, описывая круги на своих кожаных поводках.

– Где? – спросил Левет, пристально глядя на странный след.

– У старой куниюрской стелы. Они проходят по касательной относительно хижины, на северо-западе.

Бородатое лицо повернулось к нему.

– И ты не знаешь, что это за следы?

Вопрос явно был многозначительным. «Ты пришел с севера – и не знаешь этих следов?!» – вот что хотел сказать Левет. Потом Келлхус понял.

– Шранки.

Охотник взглянул ему за спину, обводя глазами стену леса. Монах почувствовал, как у Левета засосало под ложечкой, как участилось сердцебиение, как в голове закружились мысли, слишком стремительные, чтобы быть вопросом: «Что же делать, что же делать…»

– Надо пойти по следу, – предложил Келлхус. – Убедиться, что они не видели твоих ловушек. Если они их видели…

– Зима была для них тяжелой, – сказал Левет. Он нуждался в том, чтобы придать какую-то осмысленность своему ужасу. – Они пришли на юг за пищей… Им нужна пища. Да-да.

– А если дело не в этом?

Левет покосился на Келлхуса. Глаза у него были дикие.

– Для шранков люди – тоже пища, только несколько иного рода. Они охотятся на нас, чтобы утолить свои безумные сердца.

Он шагнул к собакам, ненадолго отвлекся.

– Тихо, тс-с, тихо!

Он похлопал их по бокам, вдавил их головы в снег, сильно потрепав псов по затылку. Его руки двигались небрежно и размашисто, поровну распределяя ласку.

– Келлхус, ты не принесешь мне намордники?

Серая, узкая полоска следов была еле видна в сугробах. Небо темнело. Зимними вечерами в лесу воцарялась странная тишина. Казалось, будто к закату клонится нечто более значительное, чем солнце. Они зашли в своих снегоступах довольно далеко, и теперь остановились.

Они стояли под голыми сучьями раскидистого дуба.

– Возвращаться нельзя, – сказал Келлхус.

– Но не можем же мы бросить собак!

В течение нескольких вздохов монах изучал Левета. Их дыхание висело неподвижными клубами в морозном воздухе. Келлхус знал, что ему ничего не стоит разубедить охотника возвращаться за чем бы то ни было. То существо, по чьему следу они шли, знало о ловушках. Возможно, знало оно и о хижине. Однако следы на снегу – пустые отметины – были слишком малы, чтобы оно могло ими воспользоваться. Для Келлхуса угроза существовала лишь в страхе, проявляемом охотником. Лес по-прежнему принадлежал ему.

Келлхус повернулся, и они вместе направились к хижине, вразвалочку скользя по снегу. Однако вскоре Келлхус остановил своего спутника, крепко ухватив его за плечо.

– Что… – начал было охотник, но умолк, услышав шум.

Тишину прорезал хор приглушенных воплей и визга.

Потом по лесу прокатился одинокий вой – и снова навалилось жуткое зимнее безмолвие.

Левет стоял неподвижно, как темные ели.

– За что, Келлхус?

Голос у него сорвался.

– Сейчас не до вопросов. Бежать надо!

Келлхус сидел в пепельном полумраке, следя за тем, как рассвет перебирает розовыми пальцами ветви и темную хвою. Левет все еще спал.

«Мы бежали быстро, отец, но достаточно ли быстро мы бежали?»

Он увидел: что-то мелькнуло – и тут же исчезло в чащобе.

– Левет!

Охотник пошевелился.

– Что? – спросил он и закашлялся. – Темно ведь еще! Еще одна фигура, дальше влево. Движется в их сторону. Келлхус сидел неподвижно, не отрывая глаз от дальних деревьев.

– Они идут сюда, – сказал он.

Левет сел, с трудом согнув заиндевевшее одеяло. Лицо его сделалось пепельно-серым. Ошеломленный, он уставился туда же, куда смотрел Келлхус.

– Я ничего не вижу!

– Они стараются остаться незамеченными.

Левета затрясло.

– Беги! – приказал Келлхус.

Левет недоуменно уставился на него.

– Бежать? От шранков не убежишь, Келлхус! Они кого хочешь догонят. Они как ветер!

– Я знаю, – ответил Келлхус. – Я останусь здесь и задержу их.

Левет мог лишь глядеть на него. Он не мог шевельнуться. Деревья вокруг загудели. Пустое небо напряженно выгнулось. Потом в плечо ему вонзилась стрела, охотник упал на колени и уставился на красное острие, торчащее из груди.