Слуги государевы. Курьер из Стамбула - [134]
Посерьезнел Веселовский. Глянул в глаза прямо, ответил твердо:
— Не возможно сие.
Понял все Манштейн, рукой махнул обреченно:
— Так что свидимся еще, раз плывем вместе. Прощай пока, майор.
Манштейн легко перепрыгнул на галеру соседнюю, бортом рядом стоявшую. К гренадерам своим пошел.
Как назло, весь путь ветра дули противные. Тяжело шли. На веслах одних, почитай. Спины солдатские полуголые, загаром не тронутые, и вовсе побелели. От пота, от соли выступившей. Матросы, на голландский манер одетые, в штанах до колена, в чулках синих, в шляпах на горшок высокий похожих, пытались ветер заловить в парусину, да без толку. Как совсем невмоготу становилось идти супротив ветра, аль штормило сильно, к берегам причаливали. Пехота на сушу сходила, там и ночевали. Тут же печи мастерили. Хлебушек печь перво-наперво. Токмо не в земле, как ранее, а из валунов неотесанных складывали. На долгие времена финнам памятниками остались эти «русские печи» и «русские ямы». Так и шли изо дня в день на одних, почитай, веслах до Гельсингфорса. Многое претерпели за три недели плавания сего.
Офицеры морские отговаривали Кейта путь продолжать.
— Зимовать надобно здесь, — одни советовали.
— Нет возможности плавать в столь позднюю пору, — заявляли другие.
— Никогда флот галерный позднее начала сентября в кампаниях не участвовал, — утверждали третьи.
Генерал выслушивал возражения. Предлагал:
— А вы потрудитесь мне письменно сие изложить.
И в карман засовывал донесения, не читая даже.
В Гельсингфорсе к эскадре галерной два прама бомбардирских присоединились — «Элефант» лейтенанта Прончищева и «Морской бык» лейтенанта Спешнева. Оба — 36-пушечные.
Пяток дней постояли галеры, течи в бортах, волнами разбитых, исправили, законопатили и вновь с мостика прозвучал голос знакомый:
— Весла… на воду! Пошли, братцы! Дирекция на Швецию.
С барабана, стоящего перед Кейтом, ветер злой сорвал карту и унес ее в небо — к большим и черным тучам, от Гангута несущимся. Генерал уселся на барабан опустевший, вперед по курсу уставился. Порывы бриза морского трепали парик, давно непудренный. Веселовский рядом застыл, по палубе ноги широко расставив. Привык уже майор драгунский к службе флотской.
От Выборга до Гельсингфорса дойти — это даже не полдела. Так, четвертинка! А вот далее, в шторма-то осенние, Гангут обогнуть да Ботнический залив пересечь! По силам ли?
Никто б не справился. Кроме Кейта. Выстояли галеры русские. В бури, в ветра противные, в холода. Круто шторма на Балтике заваривались. Галеры к берегу прижимались, от ветра прячась. Да рвало их с якорей. По нескольку дней било флотилию волнами, как свинец, тяжелыми. Иных и на берег выкидывало. Прам один чуть не потонул чрез течи многие. Оставить пришлось его на берегу финском.
Токмо ветер поменялся, тут же рванулись через залив Ботнический.
— Грести чаще, — скомандовал Кейт, ветер перекричав.
Весла взрывали воды мутные, над гребцами гудела раздутая шквалами парусина, рвались галеры к берегу шведскому. Все вытерпели, но дошли!
23-го октября экспедиция прибыла в гавань Фармунда.
И не встречал никто воинство русское. Редкие жители лишь на берег вышли, смотрели испуганно.
— В Стокгольм поедешь, Алексей Иванович, — приказал Кейт. — Мундир достань парадный, никак Россию да Императрицу представляем нашу. Королю да Принцу наследному доложишься: «Войско российское прибыло. На квартиры вставать надобно». Пусть укажут. Вернешься, тогда и я ко двору шведскому поеду.
Лошадей на станции почтовой прикупили. Так верхом, в мундире новом адъютантском цвета красного поехал Веселовский в Стокгольм. Дорогой поразился, что так внимательно смотрели на него путники встречные. Оглядывались. Перешептывались. Рукой показывали.
В Стокгольме, при дворе Королевском, ему объяснил гофмаршал Тессин:
— Мундир ваш, господин майор, на датский больно смахивает. Цветом схожи. Поменяли б. А то настроения в столице разные. Есть сторонники датчан, но и противников немало. Неровен час, оскорбить могут.
Король с Принцем наследным Адольфом-Фриндрихом благосклонно встретили. Объяснялись на немецком. Передали, что ждут войска русские. Квартиры для постоя определены. В столице лишь полк гренадерский разместится, остальные в городах Норкспинг, Пюкспинг, Седернспинг и Вестервик.
Вернулся назад Веселовский в сопровождении квартирмейстеров шведских. Полки отдохнули от перехода морского. Посвежевшими выглядели. Расходились по городам назначенным весело, несмотря на непогоду осеннюю. После хляби да качки морской по земле твердой шагали радостно. Соскучившись. Барабаны били, шаг пружиня. Песенники заливались соловьями. Жители местные, испуг преодолев первый, изумлялись усачам веселым. Руками махали приветливо, видя порядок строгий, шаг чеканный. Поняли — то не враг, а друг пришел в гости. От штыков наточенных, колыхавшихся мерно, не опасностью веяло, а защитой надежной.
Гренадеры с генералом Кейтом в Стокгольм вошли. Выстроились пред дворцом Королевским шеренгами литыми, со знаменами распущенными. Напротив полка лейб-гвардейского. Гренадеры бравые ружьями артикул отбили четко. Лейб-гвардейцы тем же ответили. Застыли друг против друга враги бывшие. Барабаны загрохотали грозно и торжественно. Джеймс Кейт шпагой блеснул. Замер. Король вышел навстречу русским, принял доклад генеральский.
«Время греха» — роман о человеческом бытие и деньгах — религии нашего общества, загоняющей всех в глухой тупик безысходности. Сужение ментального пространства смертельно опасно, прежде всего, для женщин, ибо им по природе своей более консервативным, труднее всех вырваться из сжимающих сознание тисков тоталитарной секты нового Вавилона — царства сумрака, вырождения, мерзости, отступничества, разврата, упадка и запустения.
В российской военной историографии «южное» направление всегда довлело над «северным». Между тем, по своей продолжительности войны Руси — России со Швецией превосходят все конфликты с другими неприятелями. Автор книги использовал немало источников, в том числе и новейшие исследования «северных» войн, материалы последних научных конференций, состоявшихся в прошлом, юбилейном, году, когда отмечались и 300‑летие Полтавской «преславной баталии» и 200‑летие завершения семивекового противостояния — Фридрихсгамский мирный договор, по которому Великое Княжество Финляндское вошло в состав России.
Кто они — слуги Государевы? Это офицеры великой армии Петра. Армии, прошедшей через все горнила Великой Северной войны, испившей всю горечь первых поражений и заслужившей фанфары победы в свою честь при Полтаве. Русские офицеры — сыны дворянские Петр Суздальцев и Андрей Сафонов, их воспитатель, старый солдат Афанасий Хлопов, шотландец, профессиональный ландскнехт Дуглас МакКорин, отвоевавший всю жизнь в разных армиях, но признавший, что ему нигде так не было хорошо, как с русскими, — вот те, кто образовал костяк новой армии Петра.
Пылкий и романтический немецкий египтолог Роберт Райт, разбирая папирусы в Берлинском музее, находит любовные стихи древнеегипетской царевны Нефрет. Зловещий наставник молодого ученого, профессор Стакен, считает их ничего не стоящими бреднями. Но Райт бросается в Египет на поиски гробницы Нефрет — что приводит к самым неожиданным откровениям и фантасмагорическим последствиям… Фантастическая повесть известного художника, гравера и графика В. Н. Масютина (1884–1955), яркая страница в истории литературного Египта, многие десятилетия оставалась забытой и до самого недавнего времени никогда не издавалась на русском языке.
О жизни прославленного русского землепроходца Семёна Ивановича Дежнёва (ок. 1605—1673), открывшего пролив между Азией и Америкой, рассказывает новый роман писателя-историка Л. М. Дёмина.
Данное произведение является продолжением романа «Операция «ЭЛЕГИЯ». Сентябрь 1941 года. Жестокая война набирала свои смертоносные и разрушительные обороты. Все лето, несмотря на отчаянное сопротивление Красной армии и понесенные большие потери, немецко-фашистские войска продвигались к Москве. Руководством СССР было принято решение о переброске хранившегося в Москве стратегического запаса драгоценных металлов вглубь страны. Главный герой Ермолай Сергеев, выйдя из госпиталя, становится участником спецоперации под кодовым названием «Призрак». Многие силы, включая иностранные, хотели бы заполучить масштабный золотой запас страны.
Владимир Абрамов, один из первых успешных футбольных агентов России, на протяжении многих лет являлся колумнистом газеты «Советский спорт». Автор популярных книг «Футбол, деньги, еще раз деньги» (2002 год) и «Деньги от футбола» (2005 год). В своем историческом романе «Хочу женщину в Ницце» Абрамов сумел чудесным образом объединить захватывающие события императорского Рима и интриги российского бомонда прошедших веков с событиями сегодняшнего дня, разворачивающимися на берегах Французской Ривьеры.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.