Слуга государев - [8]
— Король ждет Вас, шевалье!
Глава седьмая
Большим кабинетом Людовику служил Салон Войны. Живописные медальоны и росписи придворного художника Шарля Лебрена, расположенные на потолках и сводах, прославляли Его Величество, отождествляя царственный образ с героями античной мифологии. Аллегорические композиции были посвящены военным победам Людовика XIV, и декор Салона Войны состоял в основном из воинских атрибутов. По мнению художника, занимавшегося оформлением интерьера, эти росписи должны были помогать Королю-Солнцу при принятии судьбоносных решений, вселяя уверенность в несгибаемых силах Франции, ну и, вероятно, подавлять волю инакомыслящих. Так или иначе, грозные символы войны на Шарля Де Брезе особого впечатления не произвели. Правда, виной тому, скорее всего, были раны и отуманенное лихорадкой сознание. Когда он вошел в кабинет и учтиво поклонился, Людовик уже закончил сеанс позирования:
— А, это вы, Де Брезе! — он подошел к мольберту и, оценив работу, пробормотал «Прелестно». Потом сделал едва заметное движение головой. Этого было достаточно, чтобы секретарь, поклонившись, удалился вместе с художником.
— Ваш отец верой и правдой служил мне до самой смерти, — начал король, — А Вы… Вы, право, оскверняете его память. Про вас стали ползти слухи, порочащие вас! Сударь, даже я слышу, что королевский двор шепчется о вашей дуэли! Вы, что забыли о законах? Такой блестящий вельможа должен служить примером для окружающих, а вы!
Людовик тронул де Брезе за плечо, и тот слегка вздрогнул от боли.
— Ну, вот видите! И, как Ваша рана?
— Благодарю вас, лучше. Ваше Величество, полагаю, не будет прислушиваться к пустозвонам, которые распускают эти сплетни о дуэли? Произошла случайная стычка…
— Сплетни?! В каждом сплетне есть доля правды, к тому же они приносят вред не только вам, но и иным персонам, которых винят в случившимся! — Людовик нагнулся и ласково погладил собачку, примостившуюся на кресле:
— Не правда, ли, моя дорогая?
После небольшой паузы король подошел к столу, приглашая де Брезе следовать за собой.
— Я решил вас наказать, и единственная возможность получить прощение — исполнить поручение, с которым я вас посылаю. Не буду скрывать, поездка — отнюдь не сахар, но… раз вы рветесь в бой! Я дам вам шанс отличится!
У молодого человека все похолодело внутри. Учтивый тон короля лишь прелюдия.
— В России царь Петр воюет с Карлом Шведским. Мы не намерены вступать в войну, но мы хотим знать о каждом вздохе этого государя варваров. Мне нужен преданный человек вблизи Петра. Кто сможет составить подробный отчет о военных действиях!
Король взял со стола бумаги и тубус, сделанный из кожи:
— Это — ваши паспорта на въезд в Россию. А это верительныеграмоты, — король указал на второй небольшой кожаный тубус, опечатанный королевской печатью, — вы передадите его царю лично. Более не ищите Ла Буша для дальнейшей сатисфакции! Он тоже понесет наказание. Справедливость требует этого. Прощайте.
Вручив бумаги Шарлю, он направился к дверям. Тяжелые створки раскрылись, и правитель Франции покинул Салон Войны.
Придворные, среди которых была и мадмуазель де Монтеррас, с поклоном расступились перед Его Величеством. Людовик подошел к девушке, склонившейся в реверансе:
— Мадмуазель, я слышал, после игры в карты вы стали богаче Фуке. Но говорят, если везет в игре — не везет в любви. Кстати, вы не знаете причины вчерашней дуэли? От его пристального взгляда не укрылись замешательство девушки, не укрылся и взгляд ее обращенный на де Брезе. Людовик обернулся и искусно разыграл удивление:
— Вы еще здесь? Не медлите ни минуты, отправляйтесь тотчас…
Людовик направился по анфиладе в покои Мадам, а Шарлотта осталась стоять, ловя насмешливые взгляды и слыша язвительный шепот за спиной. Обескураженная холодным поведением Людовика, она перевела глаза на Шарля. Тот ободряюще улыбнулся ей. Придворные двинулись вслед за королем.
Глава восьмая
Колеса застучали по деревянному мосту, спугнув нескольких деревенских ребятишек, ловивших с него рыбу. Карета де Гиша въезжала во владения Антуана де Ла Буша. За это время наперсник герцога Орлеанского уже пришел в себя, а после того, как избежал наказания, которое неминуемо должно было обрушиться на всех участников дуэли, включая секундантов, жизнь и вовсе казалась ему безоблачной.
«Да, осталось разрубить этот узел и больше не попадать под раздачу из-за глупостей», — пробормотал он себе под нос, выглядывая из окна кареты. Там, в туманной дымке, ему открывалась красивая панорама: заброшенный, но живописный парк с вековыми деревьями, статуи античных богинь, слегка позеленевших, и кое-где увитых плющом. И, наконец, красивейший пруд с водяной мельницей. «Да, милый граф совсем неплохо устроился. Как жаль, что ему довольно скоро придется сменить этот райский уголок на дорожный плащ», — с иронией подумал де Гиш. У парадного подъезда роскошного дома де Гиша встретили мраморные львы. Слуга отворил дверь, и молодой повеса вошел внутрь.
Граф Ла Буш головой полулежал на подушках в кровати с перевязанной головой. Когда в спальню вошел де Гиш, вертя в руках тубусы короля служанка, сменив ему повязку, убирала окровавленные бинты. Со своей обычной милой улыбкой он произнес:
