Слуга государев - [31]

Усатый офицер, проверив прицел по ближайшей роте шведов, взмахнул рукой и крикнул «Пали!». Грохнул выстрел. Все покрылось облаком дыма, а когда едкая пелена рассеялась, Шарль понял по расстроенным линиям противника, что усатый не промахнулся.

Глава двенадцатая

Замешательство в рядах шведов продолжалось недолго. Поразительно быстро шведские солдаты привели строй в порядок и дали очередной залп. На редут обрушился настоящий град пуль. Не молчала и вражеская артиллерия. Григорий, прячась за мешками с землей, по которым то и дело хлопали пули, ловко прыгал от пушки к пушке и подбадривал солдат. Их оставалось все меньше. Один, совсем молоденький, сидел за укрытием.

— Ну, чего ты, прямо, как дитя малое, испугался! В первый раз?! — Воронов склонился к нему и, присмотревшись, увидел, что пареньку оторвало кисть. — Ах ты, нелегкая!.. Отважный офицер оглянулся, и увидел, как солдаты прикрытия, один за другим, падали убитыми. Все внутри у Григория перевернулось, он оглядел оставшихся и крикнул:

— Ребята, а ну, залпом… дружно! Пли!

Усатый снова проверил прицел, и пушка плюнула огнем и дымом. Ядро приземлилось прямо перед первой линией шведов и, отскочив, оставило за собой кровавую колею.

Господи если есть ад на земле, — подумал Шарль: то он здесь! Две огромные массы людей, вооруженные до зубов, по воле двух человек, провозглашенными помазанниками божьими, сошлись на куске земной плоти…убивать друг друга! Зачем? Ради какой высокой цели? А он, чужестранец, вообще здесь оказался, вследствие цепи нелепых случайностей! Его участие в этой в кровавой мясорубке, определено стареющим безумцем, жаждущим одного, чтобы его жизнь была закончена здесь в этом кровавом фарсе, бессмысленном и жестоком. И опять, словно по замыслу невидимого драматурга, сзади послышался конский топот. Обходя редут, в бой пошли драгуны Меншикова. Невольный зритель, де Брезе, видел, как сомкнув линии, они на ходу лихо выстроились перед редутами и перешли в галоп. Первый же залп шведов выбил десяток драгун из седел, а передняя линия шведов ощетинилась штыками и пиками. И тут же в промежутках между ротами каролинцев, навстречу драгунам, прошли шведские конники. Но русские не дали им перестроится в линию, и сшиблись с ними перед шведской пехотой.

Поднявшаяся пыль мешала что-либо разглядеть. По крикам с поля и по лицам солдат, вставших в рост на укрепление редута, Шарль понял, что сеча идет нешуточная. Наконец, пыль рассеялась. Драгуны, возвращались, описывая полукруг. Впереди ехал Меншиков — две лошади пали под ним во время схватки, но сам он был цел. Шведы восстановили строй и снова двинулись на редуты.

Крики и стоны слились в единое дыхание боя. Дым, слепил глаза. Сквозь него можно было различать лица наступающих шведов. Шарль посмотрел на небо. И вдруг милый образ возник перед ним так ясно, что он зажмурился:

— Любимый, молю тебя: выживи, вернись ко мне, — молил голос Шарлоты. Вероятно, это и спасло его. Он вдруг понял, что должен стать частью огромного механизма, именуемого русской армией. Иначе ему не выжить. Шарль оглянулся и нашел Гришку. Тот подбадривал солдат.

Первую волну шведов отбили выстрелами из гаубицы и ружей. На перезарядку уже не хватало времени. Шведы накатили второй волной. Их пикинеры кидали связанные вместе по десятку пики через ров и по ним, как по мосткам бежали гренадеры, лезли на укрепления. Завязалась рукопашная. Сбивая лезших шведов, русские несли потери. Слишком силы были неравные.

Из прикрытия прибежал солдатик и закричал почти на ухо Григорию:

— Обходит нас швед! Если не отойдем, то в кольцо возьмут! Григорий видел, что на исходе не только заряды. На исходе были и люди — семеро артиллеристов уже лежали убитыми, стрелки прикрытия тоже несли потери. Но они держались. Несколько человек стреляли залпами, другие передавали ружья, третьи заряжали. Шарль, понимая, что каждый, кто способен держать оружие, сейчас ценнее золота, присоединился к ним. Земля вокруг русских в очередной раз вздыбилась — шведские гредадеры пустили в ход гранаты. Солдат разметало в стороны. Загорелись тын и плетеные корзины с землей — укреплений редута. Опять шведские пехотинцы полезли на укрепления. Воронов занял позицию возле одного из просветов. Противник не замедлил появиться. Крупный швед в гренадерке, скалясь, перепрыгнул через плетенку и кинулся на Гришку с ружьем наперевес. Тот не стал ждать, пока швед набежит на него, шпага против ружья со штыком — защита спорная. Схватил пальник, да и ткнул вражину в лицо, гренадер повалился, голося И держась за голову.

Шарль сбросил на лезших вверх шведов пустой бочонок, трое свалились в ров, а один повис, зацепившись за край плетенки. Француз отсек ему руку, и тот, взвыв, полетел вниз. Но с десяток шведов уже были на укреплении. Завязалась рукопашная. На Гришку выскочило сразу двое. Первый швед замахнулся на него штыком, но сержант шпагой отбил его удар и, пока тот разворачивался, уложил второго, выстрелом из пистолета. Повернулся обратно к первому, но Шарль рубящими ударами заставил его пятиться к краю, и тот попал под выстрелы своих же стрелков, которые дали залп снизу. Друзья огляделись. Уже почти все солдаты прикрытия были убиты. Шарля тоже задело — пулей сбило шляпу, со лба потекла кровь.