Случайность — 3 - [5]

— Тебе скоро надоест. Вы должны возвратиться в первый день моих занятий. Таким образом, мы вместе сможем начать что-то новое.

Она сморщила нос, а затем посмотрела вниз на свои колени, качая головой.

— Ты, — она кивнула, — удивительная молодая женщина, Эрин. Я не могу быть более гордой, даже если у меня нет с этим ничего общего.

— Ты имеешь к нему самое прямое отношение. Этой части мне не хватало до сих пор.

Она снова покачала головой.

— Нет, ты есть у меня. Ты бы повезла ее с собой в колледж, и... это было тяжело для меня, сказать это вслух что бы это не значило, но я бы солгала, если бы сказала, что не была рада, получив шанс узнать тебя. Мне не радостно, что Альдер ушла. Я скучаю по ней. Она... — Ее лицо сморщилось. — Многие дети злятся и делают неправильный выбор в старшей школе, но они получают за это позже. Их головы и сердца заполучают прямолинейность, пока растут. Альдер не получила шанса, сказать тебе, как ей очень жаль. Это было трудно для меня, понять это, но я рада, что ты здесь, но не рада, что она ушла.

— Ты права. — Джулианна взяла меня на руки и сжала. — Люблю тебя.

— Я тебя тоже люблю.

Джулиан нажала на кнопку, и программа передач отобразилась на экране.

— Ладно, Красная площадь эскадрона смерти два, Три собаки, Путешествия, Кровавые призраки из ада. Что за хрень? Более трехсот каналов, и это или эти шелковистые души и латинский джаз.

Я рассмеялась. Джулианна была смелой по субботам.

— Как на счет СНТ? — спросила я.

Она кивнула.

— Мы можем сделать это. О, кстати, твое платье вернули. Я подняла его с Вандой сегодня. Она сделает изменения в твоем платье по моде.

— Ох. Спасибо.

— Ты должна примерить его перед тем, как ляжешь спать. На всякий случай.

— Ладно.

— Ты пойдешь?

— Да.

— Ты нервничаешь?

— Да.

— Доверяешь ли ты ему, — не придерживаясь плану Альдер, тебя не смущает, я имею в виду?

— Да. Я не знаю ни о ком другом, хотя.

— Они не лучше, — сказала она, глядя в телевизор. — Они просто... лучше не надо.

Я не знаю, испекла ли она им партию плохих печений, или указала пальцем, но она оказалась серьезной. А сценки играли на плоском экране, расположенном над камином; я представляла, что бы произошло, если бы Альдер и Сонни вернулись благополучно с весенних каникул, и Уэстон оказался бы не в состоянии остановить их от осуществления задуманного плана. Джина бы не заметила меня, если бы я пошла на выпускной, и не защитила, если бы я вернулась домой полностью облитой. Тем временем члены съемочной группы собрались пожелать спокойной ночи и пустить титры, Джулианна зевнула и проверила свой сотовый телефон. Она постучала по экрану, а затем встала.

— Сэм будет дома через двадцать минут. Я собираюсь пройтись на беговой дорожке пока.

— Я собралась... ничего, если я возьму диск?

Она немного наклонила голову, смущаясь моей просьбой, а затем понимание отобразилось на ее лице.

— Вниз Фергюсон-Стрит?

Я скривила свой рот в сторону. Я не могу врать ей.

— Да. Я подумала, что надо проверить Джину.

Она сглотнула.

— Просто пообещай позвонить, если дела пойдут не так.

— Я обещаю. Худшее, что она когда-либо делала — это игнорировала меня.

Лицо Джулианны нахмурилось, она наклонилась поцеловать меня в лоб.

— Будь осторожна.

***

Я сидела в своей красной БМВ с выключенными фарами и заглушенным мотором на месте, где был припаркован шевроле Уэстона, после того как он забрал меня к нашей эстакаде. Что, казалось бы, целую жизнь назад. Теперь вот я сидела, в своих дизайнерских джинсовых шортах и дорогой машине, набираюсь храбрости, постучать в дверь дома, фантазируя об этом. Ржавый белый Malibu Джины был припаркован передним бампером, касаясь гаража, находясь в задней части дома, где фонарный свет не касался постройки. Две линии пятнистого гравия составили дорогу, от которой неровный раскрошенный тротуар вел к крыльцу. Я схватила свои ключи в руку и толкнула дверь автомобиля на улицу.

— К черту все, — сказала я, громко хлопнув дверью.

Я почувствовала, словно мои ноги были покрыты смолой, от чего не могла идти быстрее. Я медленно приблизилась к лестнице, ведущей к разбитой двери. Музыка играла внутри, и мое сердце застучало в ритм грохочущему сквозь стены басу. Я сжала свою потную руку в кулак и постучала напротив плексигласа; алюминиевая рамка дрожала от каждого стука. После нескольких мучительных секунд, я попыталась снова, но ничего не произошло. Было поздно. Я могла быть и одной из ее «подруг», но она не подходила к двери. Должно быть, она уже отключилась. Не давая себе слишком много размышлять об этом, я повернула ручку. У нее больше не было никого, чтобы следить за ней, чтобы убедиться, что она не зашла слишком далеко, чтобы убедиться, что она пришла домой вообще, или проверять, что есть ли еда в холодильнике. Я сглотнула, боясь того, что может по ту сторону двери, потрясенной до глубины души при мысли о состоянии, в котором она может находиться.

— Джина? — позвала я, наступая на тридцатилетний коричневый ковер из бязи.

Все равно, я никого не нашла. Она не на диване, поэтому она должна быть либо в постели, либо ее голова в унитазе. Я догадалась об этом по старой обстановке в доме, знакомая вонь бливотины и перегар от пива стояли по всему дому, когда она слишком написалась.