Случайно - [59]
— Нельзя, чтобы вся одежда была красного цвета, — сказала ей мама. — Нельзя носить все одного цвета.
— Это разные оттенки красного, — сказала Астрид.
— Кроме того, мне кажется, что красный — не твой цвет, — сказала мама.
Астрид фыркнула и взяла с полки красный кардиган. Мама вздохнула и понесла его на кассу.
Зато Майкл не замечает, или ему по фигу, одежду какого цвета выбирает Астрид — а именно он расплачивается за все покупки, пока мама в отъезде, так что к ее возвращению гардероб Астрид практически полностью «покраснеет».
Она натянула пижамные штанины на пятки — слава богу, они ей немного велики. Ничего, она подрастет.
Уже во многих домах горит свет, люди встают, хотя еще так темно и рано, видимо на работу собираются или еще куда. На новом электронном радиобудильнике 6:35 — он посылает сигнал прямо в Гринвич и получает обратный с указанием самого точного времени. Комната Астрид пахнет новой кроватью, новой мебелью. Сначала этот запах ей страшно нравился, но вскоре начал раздражать. Буквально у всего есть запах. Потому что практически все — новое, на самом деле, и в ее комнате, и почти везде в доме.
Вид голого паркета — это было нечто. Как и вид голых стен. И до сих пор у нее дух захватывает от одного воспоминания. Вернуться домой, войти в прихожую — а там абсолютно пусто, это как впервые в жизни услышать собственное дыхание. Как будто кто-то взял и врубил уровень громкости твоего дыхания на полную мощность.
Астрид в принципе не жалеет о старых вещах, разве что чуть-чуть. Больше всего ей понравилось, что дом оставался таким же обалденно пустым и через три дня, которые они провели в отеле, и они спали в одолженных у кого-то спальных мешках, на полу, пока не привезли новые кровати.
Удивительный факт: отсутствие дверных ручек, именно ручек, а не других вещей, более крупных или ценных, например плиты «Ага», или компьютера, или редких изданий книг, заставили маму разрыдаться. Она была в отъезде уже больше трех недель. И день ее возвращения по-прежнему неизвестен. У нее что-то вроде кругосветного турне. Это вроде бы крайне важно для карьеры. По мнению же Астрид — крайне безответственный шаг.
Когда они вернулись из Норфолка и вошли в опустевший дом, мама застыла на месте и глядела круглыми глазами, как и все остальные, на голые стены прихожей, потом — на стены каждой комнаты в доме. Они с Майклом даже смеялись поначалу, стоя рядом или проходя мимо друг друга, озираясь с изумленным видом, словно оказались героями какого-то грандиозного розыгрыша. Потом мама попыталась открыть дверь на лестницу вниз и не смогла, потому что ручки на двери не было.
И тогда она зарыдала.
Они были ручной работы, говорила она. Она твердила и твердила эту фразу как полоумная. Все ручки были ручной работы.
Для нее символом конца стали дверные ручки. Очевидно, конец для разных людей означает разное. Лично Астрид кажется, что дверные ручки — жалкий конец. Это конец, все повторяла мама. Господи, это конец.
Кровати, стулья, полки, дверцы встроенных секций, шкафы с одеждой, все-все предметы с полок, из ящиков, из шкафов. Даже журнальные постеры «Бастед» и других групп со стен комнаты Астрид. Даже синяя изолента, которой они были приклеены. И комоды, и всякие мелочи типа ножниц, эластичных бинтов и т. п., даже какие-то ненужные веревки в ящиках комодов. Не осталось ничего. Ни единой позабытой пуговицы. Как будто полы начисто вымели. Ни скрепочки в трещинах паркета. Единственное, что воры почему-то оставили, — это автоответчик. Он пикал на полу у двери в столовую, мигая своей маленькой красной лампочкой. Они услышали этот звук сразу, как только открыли дверь, обычно пиканье автоответчика слышно сразу, всегда, когда возвращаешься домой и распахиваешь дверь, так что удивителен был не сам по себе звук, а его неестественная, оглушительная громкость. Так казалось потому, что из дома было вынесено все. Сам телефон воры взяли, поэтому Майкл позвонил в полицию по мобильному. Наш дом, сказала Майкл, буквально обчистили. Голос его звучал незнакомо, потому что унесли все ковры, даже дорожки с лестниц, так что все в доме звучало совершенно дико. Стоило кому-то произнести хоть слово — все звучало нереально громко.
Итак, по порядку: они вернулись из Норфолка и припарковали машину. Потом мама отперла дверь. Переступив порог, Астрид услышала пиканье автоответчика. Потом вдруг заметила, что место, где всегда стояла вешалка, какое-то не такое. А именно: никакой вешалки не было. Потом она увидела, что нет не только вешалки — и поняла, на обычном месте не было и книжного шкафа, она помнила вечный абрис шкафа в прихожей. А потом поняла, что стены в каких-то подозрительных пятнах, — и до нее дошло, что раньше там висели картины. Вот забавно, думает Астрид, она действительно не сразу вспоминала, а порой ей вообще с трудом удавалось припомнить, что находилось на том или ином месте, теперь пустом, осиротевшем.
Потом они прошли в комнаты, в гостиную, детскую, на кухню, созерцая отсутствие вещей, которые исчезли все до единой.
Ну, вы поняли.
Выходит, единственное, что у них осталось — разумеется, не считая несчастного автоответчика, — это вещи, которые она, Магнус, мама и Майкл привезли с собой из отпуска, вещи, лежавшие в багажнике джипа, которые они брали из дома в Норфолк. Воры унесли даже краны с раковин. Сняли ручки с регуляторов на батареях, — кстати, этот факт уже доставил им неприятности, потому что на дворе конец октября, и пока не до конца решено с ремонтом и т. п., и в доме иногда бывает по-настоящему холодно, а порой — слишком жарко, если регулятор стоит на максимуме, потому что ни одну батарею в доме нельзя отрегулировать без помощи плоскогубцев.
Али Смит (род. 1962) — одна из самых модных английских писательниц. Роман «Отель — мир» номинировался на «Букер» 2001 года.Странный, обескураживающий, но в то же время очень смешной роман Али Смит — это пропуск в шикарный мир отелей «Глобал». «Отель — мир» — книга о смерти, воспевающая жизнь, и книга о жизни, воспевающая смерть.
Третья часть Сезонного цикла. Что объединяет Кэтрин Мэнсфилд, Чарли Чаплина, Шекспира, Бетховена, Рильке, прошлое, север, юг, запад, восток, мужчину, жалеющего о прошлом, и женщину, запертую в настоящем? Весна, великий соединитель. Во времена стен и границ Смит открывает двери. Во времена, зацикленные на прошлом, Смит рассказывает историю настоящего. Во времена обесценивания искусства Смит создает роман-метакомментарий об искусстве.
В настоящем Саша знает, что все идет наперекосяк. Ее брат Роберт – ходячая беда. Между матерью и отцом не ладится. А мир в раздрае – и ведь станет только хуже. А в прошлом лето было прекрасно. Другие брат и сестра еще не знали, что ждет их впереди. Это история о людях на пороге больших перемен. Они родня, но словно чужие друг другу. Так с чего начинается семья? И что общего у людей, которым кажется, что их ничего не объединяет? Лето.
Али Смит (р. 1962) — одна из самых модных английских писательниц — известна у себя на родине не только как романистка, но и как талантливый фотограф и журналистка. Уже первый ее сборник рассказов «Свободная любовь» (Free Love, 1995) удостоился премии за лучшую книгу года и премии Шотландского художественного совета. Затем последовали роман «Как» (Like, 1997) и сборник «Другие рассказы и другие рассказы» (Other Stories and Other Stories, 1999). Роман «Отель — мир» (Hotel World, 2001) номинировался на «Букер» 2001 года, а последний роман «Случайно» («Accidental», 2005), получивший одну из наиболее престижных английских литературных премий «Whitbread prize», — на «Букер» 2005 года.Как разобраться в уникально изобретательном лабиринте совпадений, удач, упущенных и приобретенных связей? Что случается, когда ты наталкиваешься на Смерть в оживленной толпе вокзала? (Ты знаешь, кто это, потому что твой мобильный телефон смолкает, когда Смерть улыбается.) А если твоя возлюбленная влюбилась в дерево? Надо ли ее ревновать? Начиная с той женщины, которую преследует оркестр трубачей при всех регалиях, и вплоть до художницы, построившей семифутовую лодку из букинистических экземпляров романа «Великий Гэтсби», герои новелл Смит поразительны, обаятельны, сексуальны и необычайно сложны, как сама жизнь.
Суровая зима. Мир съеживается, все оголяется, то, что было ранее невидимым, становится видимым. То, что скрывалось, вспыхивает огнем. Али Смит воссоздает стремительно меняющийся мир, где корни бытия: смех, любовь, искусство — не всегда открыты нашему глазу. В эпоху постправды не только про-шлое, но и будущее кажутся не тем, чем есть. Зима — это сезон, который учит нас выживанию.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.