Случайная жертва - [26]

Тогда Агей подумал о том, чтобы сменить профессию и поступить на юридический, но в нашей стране только одно высшее образование можно получить бесплатно. За второе нужно платить, а денег у нас не было. И тогда Агей сам стал изучать право. Начал потихоньку покупать кодексы и сборники законов и самостоятельно штудировать их. Он продолжал работать учителем, но его общественная деятельность стала занимать гораздо больше времени, чем раньше. Конечно, люди пытались отблагодарить его за помощь, но только мало у кого были деньги. Нам несли продукты, шарфы, носки, которые женщины сами вязали, кто-то приносил старые книги. Агей принимал всё это с благодарностью и старался помочь всем по мере возможности. И лишь когда финансовая ситуация в стране стала немного стабилизироваться, люди стали благодарить Агея деньгами, он принял решение уйти из школы и посвятить свою жизнь помощи людям и восстановлению справедливости.

К сожалению, это отнимало у него много сил и в какой-то момент я поняла, что если хочу быть рядом с этим человеком, то мне следует забыть о своих мечтах стать матерью, но я готова была принести эту жертву, потому что понимала: мой муж – великий человек, которому просто тесно в рамках семьи. Он нужен миру, нужен людям, а эта ноша слишком тяжела, чтобы делить её ещё и с обязанностями отца. Поэтому я перестала думать о возможностях когда-нибудь завести детей, решив стать верной подругой своему великому мужу.

После этих слов Софья Михайловна замолчала, а Тимофей Савельевич понял, что должен что-то сказать, и произнёс:

– У Вас была непростая жизнь.

– Да, – согласилась с ним Софья Михайловна. – Но я не променяла бы её ни на какую другую! Даже если бы при другом раскладе меня ожидало счастливое супружество с тихим и заботливым мужем и кучей прекрасных ребятишек! Агей был моим счастьем и единственной любовью, ради которой стоило родиться на свет!

Затем Софья Михайловна снова замолчала, и Тимофей Савельевич не знал, следовало ли ему что-то говорить, поэтому он тоже молчал, сосредоточившись на поедании сливового варенья, стоящего перед ним.

– Очень вкусно! – произнёс наш герой, решив, что похвала кулинарным способностям хозяйки никогда не бывает лишней.

– Да, Агей любил именно сливовое варенье, – продолжила говорить о покойном муже Софья Михайловна. – И даже теперь, когда его со мной нет, я всё равно продолжаю каждое лето варить именно это варенье, хотя сама не особенно люблю сладкое.

– Зато, уверен, гости по достоинству могут оценить Ваши кулинарные таланты! – произнёс ещё один комплимент Тимофей Савельевич, нисколько не покривив душой.

– Это правда, – слегка смутившись, сказала Софья Михайловна.

– А что же было потом? – проговорил Тимофей Савельевич, решив, что настал момент вернуть разговор в прежнее русло. – Когда у вас появились деньги, Агей Моисеевич не думал получить второе образование и стать адвокатом?

– В этом уже не было необходимости, – спокойным тоном ответила Софья Михайловна. – Чтобы представлять людей в суде, не нужна лицензия адвоката. Достаточно лишь иметь необходимый объём знаний и опыт. И того и другого у мужа было предостаточно. Он не хотел тратить время и деньги на получение дополнительных бумажек, которые никому не были нужны.

– Понятно, – ответил Тимофей Савельевич. – Но при таком роде деятельности у Агея Моисеевича не могло не быть недоброжелателей, обиженных на то, что он постоянно расстраивал их неблаговидные планы? Наверняка в адрес Вашего мужа поступали угрозы, не так ли? Были ли у него опасения волноваться за свою жизнь?

– Вы знаете, сейчас, когда я мысленно прокручиваю время назад, мне кажется, что Агею стоило быть более осмотрительным и не злить некоторых людей. Но тогда муж никакие угрозы не воспринимал всерьёз. Когда после очередного судебного процесса представители проигравшей стороны в сердцах выкрикивали Агею, что он заплатит за то, что сделал с ними, муж воспринимал это лишь как проявление эмоций и ничего более. В расстроенных чувствах мы часто бросаемся словами, о которых потом жалеем. Вы согласны со мной?

– Да, абсолютно согласен, – кивнул в ответ Тимофей Савельевич. – Но одно дело, когда человек просто обнаглел и его поставили на место, указав на неправильность его поступков, а другое дело, когда кого-то доводят до отчаянного положения, отнимая всё, что он имеет. Даже если он заслужил лишиться всего, это не значит, что он смиренно примет это и сразу же начнёт исправляться.

– Вы о Ратникове? – мигом предположила Софья Михайловна. – Да, никто не ожидал, что этот человек способен на убийство! Конечно, он пил и поднимал руку на жену, но никто и предположить не мог, что он может кого-то убить. Особенно жаль ту беременную девушку, которая совершенно случайно оказалась рядом. Бедняжка! У неё вся жизнь была впереди! Только за одно это Ратникову должны были вынести высшую меру наказания! – начала распаляться Софья Михайловна.

– Ему и так дали максимальный срок, – сказал Тимофей Савельевич.

– Пожизненное заключение – это максимальный срок? Расстрел! Вот необходимое наказание для этого нелюдя!

– У нас в стране мораторий на применение смертной казни, – сухо констатировал Тимофей Савельевич.