Случайная судьба - [36]

— А почему не официально? — удивился Гриффин. — Она могла бы их удочерить.

— Так они ведь с Микой неженаты.

— Вот это да! Но почему? Ты же говорила, они уже долго вместе?

— Четыре года. Понимаешь, Хизер не то чтобы отказала Мике… Просто она вроде как не рвется замуж. И еще говорит, что ей не хотелось бы, чтобы девочки в один прекрасный день упрекнули ее, будто она пыталась заставить их забыть родную мать.

— А ты знала их мать?

— Да.

— Какая она была?

— Хорошенькая. Бедняжка погибла во время аварии. Стар тогда не исполнилось и двух месяцев.

— Они с Микой любили друг друга?

— Да. По крайней мере вначале.

— Пока на сцену не вышла Хизер?

— Нет, ничего подобного не было. Мике и в голову бы не пришло изменять Марси. Он на редкость порядочный.

— Стало быть, брак оказался неудачным сам по себе? Я чувствую, ты многого недоговариваешь.

Поппи вздохнула:

— На самом деле не так уж много. Просто Мика родился и вырос тут, тогда как она… Мне всегда казалось, что ей хотелось большего.

— Но если так, для чего она вышла замуж за местного?

— Может, влюбилась. Мика был высоченным, смуглым и страшно симпатичным. Невероятно сильным. И очень молчаливым. В нем чувствовалось нечто загадочное, и это придавало его обаянию просто-таки убойную силу. Девушки пачками падали к его ногам.

— И ты тоже?

— Нет, — сухо ответила Поппи. — Лично мне не слишком по вкусу такие молчаливые парни. А теперь намотай себе на ус, что если тебе и удалось выцарапать из меня эти сведения, то это вовсе не значит, что ты с такой же легкостью расколешь Мику.

— Наверное, ты мне просто доверяешь. И я это ценю.

— Что-что? Кто это тут говорит о доверии?! Так это не ты навел ФБР на ее след?

— Нет же, черт возьми!

— Я тебе не верю.

— Нет, веришь, хоть и не хочешь в этом сознаться даже себе. Итак, говоришь, этот Мика — молчун? Скажи, а со мной он станет разговаривать?

— Если узнает, что ты заварил всю эту кашу? Естественно, нет.

— Ну хорошо, предположим, я ему не скажу. Будет он тогда разговаривать?

— Может быть, о погоде, о кленах, о кленовом сиропе. Но стоит ему только заподозрить, что ты собираешься писать о Хизер, как он тут же захлопнет рот.

Из груди Гриффина вырвался тяжелый вздох.

— Я не собираюсь писать о Хизер! Я сейчас работаю над совсем другой книгой.

— Разве нельзя работать над двумя книгами одновременно?

Чертыхнувшись сквозь зубы, он встал, подошел к письменному столу, черкнул несколько слов на листке и толчком отправил его Поппи.

— Прентисс Хэйден. Я сейчас работаю над его биографией. Можешь ему позвонить. Пусть он тебе объяснит, сколько еще времени это займет.

— Прентисс Хэйден? — Поппи не нужно было объяснять, кто это такой. Этот человек давно уже стал легендой в мире политики. — Впечатляет!

— Я был не первым, на ком он остановил свой выбор. До меня были еще двое. И оба сбежали, не написав ни слова.

— Он что, такой придира?

— Не то слово.

— Но если так, почему ты здесь?

— Скажем так: не для того, чтобы преследовать тебя. Ладно, можешь считать, что я приехал, потому что меня замучила совесть. В конце концов, если бы не я, ничего этого бы не случилось. И теперь я хочу это исправить. Тем более что у меня связи по всей стране.

— Благодаря твоей работе?

— Не только. Кое-какие достались мне от отца. Он адвокат, причем очень известный. Работает на крупные промышленные корпорации, что принесло ему не только состояние, но и громкое имя.

— Господи, неужели твой отец — Пайпер Хьюз?!

— Да.

— Но ты говорил, что твоего отца зовут так же, как и тебя, — Гриффин.

— Так оно и есть — Гриффин П. Хьюз. «П» это Питер. Однако отец с детства терпеть не мог быть, как все. Он стремился выделяться в толпе, быть особенным, вот и переименовал себя в Пайпера. Может, чтобы его не путали с дедом, который тоже был Гриффином. Гриффин-первый.

— А как тогда зовут тебя?

— Просто Гриффин. Конечно, отец неплохо зарабатывает, но начало семейному состоянию положил именно дед.

— И чем он занимался?

— Пек печенье. И сладкие булочки.

— Шутишь! — Поппи смотрела на него во все глаза.

Гриффин откинулся на спинку дивана.

— Я бы никогда не стал шутить подобными вещами. — Взяв пульт, он включил телевизор. — Там, откуда я родом, к сладкому относятся серьезно. Дед продал свой бизнес лет десять назад. А когда умер, оставил каждому из нас жирный кусок. — Гриффин пощелкал кнопками пульта. — Никаких сенсационных новостей. Вообще ничего.

Лицо Поппи омрачилось.

— О Хизер ни слова. А впереди еще целых двадцать девять дней.

— Меньше, если мне удастся что-нибудь раскопать.

— Ладно, Гриффин, по рукам. И какова твоя цена?

— Горячий душ.

Глаза у Поппи едва не вылезли из орбит.

— Я серьезно, — хмыкнул он. — Мы, богатенькие городские мальчики, привыкли, знаешь ли, к горячей воде. А у меня нынче нет ни душа, ни даже надежды на то, что он в ближайшее время появится. Так что предлагаю сделку. Любые сведения — о Хизер или о Лизе Мэтлок, не важно — в обмен на горячий душ.

Совершенно ошарашенная подобной бесцеремонностью, Поппи схватилась за грудь.

— Чтобы в моем душе мылся посторонний мужчина?

— Ну и что тут такого? К тому же я не посторонний. Ты меня знаешь. А если тебе нужны рекомендации, можешь позвонить Прентиссу. Или, еще лучше, его жене. Я прожил у них почти месяц.