Слово в современных текстах и словарях - [29]
и мн. др., помимо собственно семантической информации, содержат и некоторые сведения энциклопедического характера (о природе самого объекта или понятия, о сфере его распространения или применения, принципе действия и т. п.); подробнее об этом см. наст. изд., с. 113-119.
2.9. Зона иллюстраций – в виде словосочетаний, речений —особенно актуальна для лексикографического представления неологизмов, поскольку у носителей языка трудности могут возникать как раз при употреблении иноязычного неологизма в тексте, при его соединении с другими словами в составе предложения.
2.10. Наконец, финальная зона словарной статьи в «Толковом словаре иноязычных слов» содержит семантические аналоги данного слова, то есть слова, близкие (но не синонимичные) по смыслу. Например, группу аналогов составляют все иноязычные названия спортивных игр с мячом (баскетбол, волейбол, гандбол, поло, пушбол, регби, футбол), съездов и собраний (конгресс, конференция, семинар, симпозиум, форум), разного рода вложений капитала (дотация, инвестиция, кредит, субвенция, субсидия) и т. п. Иноязычный неологизм, попадая в русский язык, нередко «встраивается» в такую группу аналогов, обнаруживая определенную общность с ними в семантике: ср., например, сравнительно недавно заимствованные экономические термины дилер, дистрибьютор, трейдер, которые вместе с другими терминами образуют группу аналогов (брокер, джоббер, дилер, дистрибьютор, маклер, риелтор, трейдер). Словарная статья каждого из этих слов содержит в зоне аналогов все остальные слова, относящиеся к данной группе.
3. В заключение следует сказать, что в процессе заимствования новых иноязычных слов и специальных терминов происходит перестройка семантических отношений (синонимических, антонимических, конверсных и др.) между существующими в языке обозначениями, с одной стороны, и словами-неофитами, с другой. Словарь, фиксирующий заимствования, должен, естественно, реагировать на все эти изменения и представлять их в виде определенной информации в той или иной зоне словарной статьи иноязычного слова.
Сведения о произношении иноязычного слова в толковом словаре[36]
Приспособление иноязычного заимствования к фонетической системе заимствующего языка – одна из сторон укоренения слова на новой для него языковой почве. В отличие от передачи заимствуемого слова графическими средствами языка-реципиента, то есть фактически «мгновенной» замены одной графики на другую (для русского языка это, в большинстве случаев, замена латиницы на кириллицу), фонетическая адаптация иноязычного слова – процесс более или менее длительный. Не так уж редки случаи, когда норма заимствующего языка в течение десятилетий допускает произносительные и акцентные варианты – типа [тэ]ррóр – [т'э]ррóр, [со-нэт] – [сон'эт] – [санэт] – [сан'эт], мизéрный – мúзерный, мáркетинг – маркéтинг и под. Вопрос о том, как произносится то или иное иноязычное слово, для говорящих весьма актуален, поскольку он напрямую связан с реализацией главной функции языка – коммуникативной – и с культурой звучащей речи.
Сведения о произношении слова (не только иноязычного) носитель языка может почерпнуть из орфоэпических словарей, а также из некоторых толковых (например, из словаря С. И. Ожегова и из словаря С. И. Ожегова – Н. Ю. Шведовой). Однако словники первых, как правило, не покрывают всех случаев, когда произношение того или иного слова вызывает сомнения, а в толковых словарях информация о произношении слов дается несистематически. В словарях же иностранных слов, где, казалось бы, и надо искать ответы на вопросы о том, как произносится то или иное заимствование, до сравнительно недавнего времени сведения о произношении слов (как и многие другие типы лингвистической информации) вообще отсутствовали.
В данной статье используется материал «Толкового словаря иноязычных слов» (см. [Крысин 1998]). Словарная статья в этом словаре разделена на 11 зон, в каждой из которых дается один тип информации об иноязычном слове. Это, например, сведения о грамматических свойствах слова, о его этимологии, о стилистических характеристиках, о значении (или значениях), о словообразовательных возможностях и др. (о том, как представлены эти типы лексикографической информации об иноязычном слове, см. в работах [Крысин 1995, 1997, 1998а, 2003], а также в предыдущей статье). Среди зон словарной статьи есть и такая, которая содержит сведения о произносительных особенностях слова. Главным образом, это такие особенности, которые связаны со смягчением/несмягчением согласного перед фонемой (э) (и ее позиционными вариантами), с сохранением [о] в неударной позиции (в словах типа боа), а также с местом ударения или с наличием дополнительного ударения (как в недавних заимствованиях типа бодибилдинг, саундтрек, маунтбайк, Уотергейт и под.).
Орфоэпические рекомендации в рассматриваемом словаре могут касаться произношения иноязычной лексемы в целом или отдельных ее форм (например, только косвенных падежей существительного). По своему характеру эти рекомендации подразделяются на три типа.
1. Указание на нормативное произношение слова или словоформы. Это указание обычно дается тогда, когда в слове имеются произносительные черты, в той или иной мере отклоняющиеся от регулярных орфоэпических правил. Сведения такого рода записываются непосредственно после заглавного слова в квадратных скобках. При этом для удобства читателя знаки фонетической транскрипции почти не используются; исключение составляют знаки основного и дополнительного ударения над гласным, а мягкое или твердое произношение согласного перед /э/ обозначается соответственно сочетаниями «согласный + е» и «согласный + э» (как это давно делается в практике составления орфоэпических словарей). Например:
Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.
Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена изучению творчества Н. В. Гоголя. Особое внимание в ней уделяется проблеме авторских психотелесных интервенций, которые наряду с культурно-социальными факторами образуют эстетическое целое гоголевского текста. Иными словами, в книге делается попытка увидеть в организации гоголевского сюжета, в разного рода символических и метафорических подробностях целокупное присутствие автора. Авторская персональная онтология, трансформирующаяся в эстетику создаваемого текста – вот главный предмет данного исследования.Книга адресована философам, литературоведам, искусствоведам, всем, кто интересуется вопросами психологии творчества и теоретической поэтики.
Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности.
В книге рассмотрен ряд текстов Пушкина и Тютчева, взятых вне сравнительно-сопоставительного анализа, с расчетом на их взаимоосвещение. Внимание обращено не только на поэтику, но и на сущностные категории, и в этом случае жанровая принадлежность оказывается приглушенной. Имманентный подход, объединяющий исследование, не мешает самодостаточному прочтению каждой из его частей.Книга адресована специалистам в области теории и истории русской литературы, преподавателям и студентам-гуманитариям, а также всем интересующимся классической русской поэзией.
Это наиболее полные биографические заметки автора, в которых он подводит итог собственной жизни. Почти полвека он работал в печати, в том числе много лет в знаменитой «Литературной газете» конца 1960-х – начала 1990-х годов. Четверть века преподавал, в частности в Литературном институте. Нередко совмещал то и другое: журналистику с преподаванием. На страницах книги вы встретитесь с известными литераторами, почувствуете дух времени, которое видоизменялось в зависимости от типа государства, утверждавшегося в нашей стране.