Слово солдата - [166]

Вера вместе с другими ранеными вскоре была отправлена на самолете за линию фронта.

Но не только Вера — почти вся семья Дроздовских с приходом оккупантов ушла в партизаны. Ее отец Иван Родионович был врачом в нашей бригаде. И он же тогда в лесу обработал и перевязал ей рану. Две сестры, Мария и Татьяна, тоже врачевали — в других бригадах.

В МАТЫРИНСКОМ ЛЕСУ

1

Напуганные последним прорывом и возможностью повторения его, гитлеровцы наращивали силы со стороны железной дороги Полоцк — Молодечно. Но в штабе опергруппы, зная об этом, решили вывести бригады и население в противоположном направлении: на восток, в сторону Ушачей.

…Шли всю ночь, растянувшись длинной колонной. Небо прояснилось. В синих просветах туч стали видны далекие звезды. Двигались лесом по вязкой глинистой дороге. Стоило сделать в сторону хотя бы два шага, и ноги застревали в такой липучей грязи, что сначала приходилось вытаскивать человека, а потом уже выдергивать из месива его сапоги.

Рассвет 4 мая застал колонну на подходе к Матыринскому лесу. Но в него успела войти только передовая часть колонны: 1-я Антифашистская и несколько подразделений бригады имени К. Е. Ворошилова. Остальные укрылись в соседнем лесном массиве. Наша бригада заняла оборону по краю этого леса, возле большака Кубличи — Большое Матырино. Противник быстро установил наше местонахождение, и вскоре лес был заблокирован гитлеровскими частями.

Бой начался в девять утра и длился несколько часов.

Гитлеровцы рвались в лес, заполненный тысячами людей и обозов. В зарослях кустарников стояли запряженные в телеги лошади, выглядывали рогатые головы коров. Под кустами на узлах сидели женщины, дети, подростки, они с тревогой вслушивались в звуки боя. Все больше появлялось раненых. Их размещали под крутым склоном высокого лесного холма на разостланных одеялах, брезентах, плащ-палатках. Девушки-медсестры сновали между ними, им помогали делать перевязки женщины из беженцев. В густом ольшанике стояли санитарные телеги.

На возвышенности, недалеко от края леса, под вековым развесистым дубом разместил свой командный пункт Алесенков. Возле него находились комиссар бригады Тимошенко и еще несколько человек. Внизу у холма стояли оседланные кони, возле них в ожидании приказаний коротали время отрядные связные и ординарцы. В гуще кустов расположился с рацией Н. Васильев. Вокруг посвистывали пули, срезая ветки деревьев.

На КП быстро поднялся начштаба бригады майор П. И. Виноградов. В каждом его движении, в манере держаться и говорить чувствовался кадровый военный. Он, козырнув, доложил:

— Товарищ комбриг, противник жмет сильно. Несем потери, оборону удерживать трудно.

— Отступать некуда, — ответил Алесенков, в упор посмотрев на него. Затем, помолчав, добавил: — Срочно передайте командирам отрядов: оборону удерживать во что бы то ни стало, удерживать любой ценой! Что будет, если враг ворвется в лес? Будет братская могила, одна на всех, на тысячи трупов. Держаться до последнего! — заключил он жестким голосом.

— Есть! — снова козырнул Виноградов.

И отряды держались, отбивая атаку за атакой.

Во второй половине дня, ближе к вечеру, бригада вместе с полком И. Ф. Садчикова прорвала это внутреннее кольцо окружения и заняла деревню Загузье, выбив оттуда гитлеровцев. Одновременно с другой стороны деревню атаковала 1-я Антифашистская бригада.

Громким радостным возгласом слово «прорвали» пронеслось по всему лесу. За отрядами потекли обозы и гражданское население. К вечеру 4 мая все партизанские силы были сосредоточены в одном лесном массиве. Заметно было, что их численность значительно уменьшилась, но не только за счет потерь в боях, а больше за счет некоторых бригад, вышедших из окружения в ходе блокады по согласованию с опергруппой, а также за счет партизан, прорвавшихся в ночь на 3 мая.

Основные силы сейчас составляли одиннадцать бригад, но многие в неполном или половинном составе. Были еще отдельные батальоны, отряды и небольшие разрозненные группы.

Численность гражданского населения определить было невозможно, судя по многолюдным скоплениям, его набиралось больше, чем партизан.

2

Еще в Караваинском лесу в опергруппе пришли к мысли выходить из окружения в восточном направлении, за реку Ушача, в район деревень Лутово, Заозерье и Ореховно, чтобы затем, круто повернув на юг, выйти в Завечелевский лес. Но гитлеровцы, сосредоточив в районе Ушачей крупные части, перекрыли выход в этом направлении и, наращивая силы в деревнях вокруг Матыринского леса, полностью блокировали его, намереваясь 5 мая уничтожить окруженных в лесу партизан. Предупреждая события грядущего дня, опергруппа приняла решение в ночь на 5 мая, разгромив гарнизоны в Паперино и Новом Селе, вывести бригады и население в юго-западном направлении, в Селищенский лес.

Центральное место в прорыве отводилось Смоленскому полку И. Ф. Садчикова. С этой целью его расположили непосредственно против деревень Паперино и Новое Село, где стояли гитлеровские гарнизоны и где был намечен прорыв. По просьбе полковника Садчикова, в помощь ему была выделена наша бригада, которая заняла исходные позиции на правом фланге полка. Остальные бригады разместились по открытым флангам полка и нашей бригады.