Слово пастыря. Бог и человек. История спасения. Беседы о православной вере - [50]

Далеко не случайно то, что завершающая из свода Заповедей Блаженств посвящена гонимым за Христа. Ибо принимая христианское учение и сверяя с ним свою жизнь, мы занимаем совершенно определенную позицию в ключевом конфликте всех времен — борьбе Бога с диаволом, сил добра с силами зла. А ратоборство с князем тьмы, со злым началом и могущественной ложью, равно как и исповедание Истины Христовой, — дело вовсе не безопасное. Ибо зло не безразлично к миру и человеку, не нейтрально: оно подкарауливает и уязвляет тех, кто бросает ему вызов.

Заповедь о гонимых за Христа отличается от всех остальных. Сравним ее с предшествующей: «Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное».

То есть блажен тот, кто пострадал за правду: воздаяние ему уготовано на Небесах. Заповедь же о претерпевших ради Христа звучит иначе: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня».

То есть блаженны не в жизни будущей, но уже в тот самый момент, когда претерпеваются гонения за Христа. Но тогда почему

блаженны? Да потому, что именно в момент наибольшего напряжения человеческих сил в стоянии за правду Божию открывается полнота этой правды. Не случайно Вера, Надежда и Любовь остались верны Христу даже в муках. Потому что в момент исповедничества, в страшный миг испытаний с ними пребывал Сам Господь.

Если мы принимаем Заповеди Блаженств, то мы принимаем Самого Христа. А это значит, что нашим высшим законом и нашей высшей правдой является нравственный идеал христианства, за который мы должны быть готовы пострадать, обретая и в этом идеале, и в его исповедании полноту жизни.

Заплатившие жизнью своей за верность Христу и Его Церкви были мучениками, а пронесшие эту веру через все испытания и искушения и оставшиеся в живых стали исповедниками.

Прославление новомучеников и исповедников Российских на Архиерейском Соборе 2000 года

Нагорная проповедь.

Соотношение Ветхого и Нового Заветов

Заповеди Блаженств не исчерпывают всей полноты Нагорной проповеди Спасителя, занимающей совершенно особое место в евангельском повествовании. В этой проповеди Господь формулирует основы Своего нравственного учения.

Два евангелиста подробно излагают Нагорную проповедь: ее можно найти в Евангелии от Матфея (Главы 5—8) и в Евангелии от Луки

(Глава 6).

Известно, что Слово Спасителя воспринималось слушателями как нечто новое, небывалое доселе. Поражали непривычные мысли и та сила, которую Господь вкладывал в Свои слова. Однако Сам Спаситель вовсе не характеризовал Свое учение как явление принципиально новое, но, напротив, подчеркивал его связь с ветхозаветным учением: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Мф. 5. 17—18).

Десять заповедей, которые Бог дал Моисею на Синайской горе, являли собой необходимый минимум, исполнение которого позволяло человеку сохранять свое человеческое лицо и достоинство, строя отношения с другими людьми на основе нравственной нормы. Иисус Христос не отрекается от ветхозаветных установлений, не подвергает их ревизии или сомнению. В Своей проповеди Он обращается к нравственным нормам Ветхого Завета, при этом расставляя совершенно новые акценты. Он выделяет именно те элементы ветхозаветного нравственного учения, которые тогдашним иудейским обществом были либо преданы забвению, либо просто игнорировались. Именно этим определялась поражавшая слушателей непривычность и неожиданность слов Христовых. И доныне Нагорная проповедь воспринимается как

непреходящая новизна, как величайшее Откровение о человеке и мире, принесенное Господом и Спасителем нашим.

Итак, Спаситель пришел не отменить Ветхий закон, прежде полученный через Моисея, но исполнить его в Истине, обновить его, раскрыть его сокровенный смысл. В отличие от философов, учителей или идеологов всех времен, Господь не призывает Своих последователей отказаться от прежних верований и предать забвению старые истины. Напротив, обращаясь к убежденным приверженцам отеческих преданий, Он подчеркивает целостность и преемственность Ветхого и Нового Заветов. Поэтому христианство и называется религией двух Заветов. Христианин взирает на Ветхий Завет, умудренный и просвещенный спасительным ведением Нового Завета. Моисеев закон понимается им как приуготовление людей к полноте Откровения, принесенного человечеству Спасителем, «ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа» (Ин. 1. 17).

Оба Завета суть единое Божественное Откровение, указывающее людям путь ко спасению.

Подобный взгляд на соотношение двух Заветов оспаривался уже с конца I века, когда появились еретические секты эбионитов (иудей-ствующих), или, как их позже стали называть, субботников. Они отказывались рассматривать Ветхий Завет с позиций Нового Завета, отдавая в своем религиозном мышлении приоритет нормам Ветхого Завета. Церковь осудила этих еретиков и отвергла их учение. В России секты иудействующих появились в XV веке и затем вновь возникли в XIX веке, продолжая существовать доныне.