Слово о слове - [42]

Именно так, ибо даже в этом измерении проблемы мы обнаруживаем лишь цеховые отличия, между тем уместно говорить не только о других классах общностей, но и о целых народах. Вот только в этом масштабе контраст станет куда менее заметным, господствующие обряды эмоционально-чувственного и информационного обмена, на условной дистанции расположатся друг к другу значительно ближе. Но даже с трудом различимое невооруженным глазом может предопределить многое в их истории.

На уже упоминавшемся здесь плацу большие массы войск действуют, повинуясь коротким командам, как единый слаженный механизм. Автору где-то доводилось читать, что японские военные летчики – нисколько не уступавшие западным союзникам ни в личном мужестве, ни в дисциплине, ни в выучке – проигрывали групповые воздушные бои в частности и потому, что англоязычная парадигма социальной интеграции в гораздо большей степени, нежели церемониал общения, свойственный восточным народам, приспособлена для стремительного согласования сиюминутных коллективных действий. Между тем и фактор времени, и точность взаимодействия в скоротечном бою играют решающую роль, поэтому неоправданные потери на строгое согласование командных усилий могут оказаться гибельными.

Обеспечивающая лучшее взаимодействие в достижении каких-то общих целей организация информационного обмена в масштабе этнических групп при прочих равных способна дать решающее преимущество одним перед другими, конкурирующими на каком-то едином для них поле. Кстати, не только бранном, но если обратиться к нему, то существо вопроса предстанет перед нами в наиболее отчетливом виде. Так, из того же военного дела известно, что хорошо организованная связь способна обеспечить большую сплоченность, а значит решающее преимущество даже там, где есть некоторое отставание и в численности войск и в вооружении. В свою очередь, ее расстройство может вести к разгрому той стороны, которая обладает значительным материальным превосходством. К слову сказать, военные поражения Красной Армии – на деле не только не уступавшей, но в чем-то даже и превосходившей армию вторжения – летом 1941 года не в последнюю очередь были обусловлены именно этим обстоятельством. В то время как немецкой армией широко использовалась радиосвязь, военное командование РККА предпочитало более привычный полевой телефон, а то и вообще живых делегатов связи – романтику Гражданской, нарочных с пакетами.

Правда, все это – не более чем частные примеры ничего никому не доказывающей сиюминутности. Но ведь есть жизнь отдельных поколений, а есть и совсем иной масштаб событий, мгновения которого складываются даже не из десятилетий, а из целых веков. Есть отдельные риторические фигуры, которые позволяют в считанные секунды обеспечить единую реакцию на знак в общем-то ограниченной группы посвященных или спаянной единой целью и дисциплиной команды, а есть и более фундаментальные начала – складывавшиеся тысячелетиями специфические особенности поведения больших этнокультурных общин. И вот в этом измерении бытия, что заполняется историей городов и народов, как степень согласованности единой реакции на знак, так и скорость согласования обеспечиваются уже не только особенностями жизненного уклада. Не менее важными оказываются отличительные черты цементирующей людей направленности и образа мысли, наличие (и осознанность) общей цели и, конечно же, связанная со всем этим парадигма, степень поляризации слова. Поэтому, ничего не значащие ни для отдельных индивидов, ни для каких-то ограниченных групп, в масштабе столетий определенные церемониальные речевые отличия вполне способны дать преимущество одним народам перед другими. И пусть эти преимущества не всегда заметны в цепи событий, сплетающих нить повседневной рутины, – в масштабах истории они могут стать решающими. Так невидимые даже опытному глазу моряка океанские течения постепенно формируют климат целых материков.

Единые правила рациональной организации обмена, точность, краткость, выразительность языка способны обеспечить не только однозначность понимания его носителями. Все это в целостном континууме исторического развития порождает единую согласованную реакцию этноса на знак и – что не менее важно – существенное сокращение времени этой реакции.

Истории известны примеры того, как строгая организация слова становилась атрибутивным элементом всего национального духа.

Так, не в последнюю очередь именно воспитание речевой культуры, осознание требований риторики как некоторых общенормативных начал сделало Грецию тем, чем впоследствии она стала для всей Европы. Еще большую роль воспитание жесткой дисциплины слова, помноженной к тому же на чеканную стройность и строгость древней латыни, сыграло в становлении великого Рима.

Нет, не один только меч Александра спаял военное единство греческих городов в их порыве исторического отмщения персам. Куда как более развитые народы сплотили вокруг дикой Македонии вот уже десятилетия носившиеся в воздухе эллинской культуры фигуры идеологической риторики. Идея восточного похода давно уже стала идефиксом, и обратившемуся к ней как к практической цели уже было несложно подчинить себе строптивые греческие города. Нет, не одни только военные победы, но и общее организационное превосходство Рима над окрестными народами не в последнюю очередь обеспечивалось высокой степенью организации древней латыни и развитой дисциплиной слова, веками культивировавшейся его народом.