Слово о Маяковском - [10]

Шрифт
Интервал

* * *

Вся деятельность Маяковского второй половины 20-х годов несет в себе приметы благотворного влияния работы над ленинской темой. Ленин, его идеи, подвиг, его человеческий образ — критерий оценки всего совершающегося в стране Советов.

Если
        блокада
                      нас не сморила,
если
        не сожрала
                            война горяча —
это потому,
                  что примером,
                                           мерилом
было слово
                    и мысль Ильича.

Маяковский создал жанр лирического «разговора» (вспомним его «разговоры» с фининспектором, с солнцем и др.). «Разговору с товарищем Лениным» принадлежит особая роль. В этом стихотворении удивительно слилось общественное и интимное, рапорт республики и задушевная исповедь поэта. Это разговор с Лениным в себе самом.

Грудой дел,
                    суматохой явлений
день отошел,
                       постепенно стемнев.
Двое в комнате.
                            Я
                                и Ленин —
фотографией
                        на белой стене.

Постоянное ощущение присутствия Ленина во всем, что делается в стране, побудило Маяковского выступить против апологии делячества, «американизма», в защиту героя новой, социалистической формации. В самой Америке поэт не увидел настоящей деловитости. В стихотворении «Американцы удивляются» людьми, обладающими «строительным норовом», неукротимой энергией, уверенностью в своих силах и тем, чего поэт совершенно не нашел у американцев, — широтой кругозора, ясным знанием прекрасной и человечной цели, — являются передовые советские рабочие, застрельщики социалистического строительства. Героическому труду и новым условиям жизни этих людей поэт посвятил немало стихотворных «рассказов», близких к популярному в те годы жанру очерка («Рассказ о Кузнецкстрое…», «Рассказ литейщика Ивана Козырева…» и др.). Маяковскому особенно дороги люди, жизнь которых — повседневный, будничный и тем не менее подлинный подвиг.

Таков Теодор Нетте. В стихотворении «Товарищу Нетте — пароходу и человеку» героическое раскрывается не как проявление исключительных духовных качеств в исключительных обстоятельствах, а как своего рода норма поведения советского человека. Конкретный, единичный факт — гибель Нетте при защите советской дипломатической почты — включен в систему жизненных явлений и наиболее дорогих автору мыслей и чувств, подчеркивающих закономерность и бессмертие подвига. Идея бессмертия подвига Нетте осмыслена как бессмертие народа, создающего в героической борьбе новую жизнь. Поэт открыто выражает свое личное отношение к герою, свое восхищение им:

Мне бы жить и жить,
                                   сквозь годы мчась.
Но в конце хочу —
                               других желаний нету —
встретить я хочу
                            мой смертный час
так,
      как встретил смерть
                                         товарищ Нетте.

Романтическая мечта о подвиге, волновавшая Маяковского с самых первых его выступлений, но окрашивавшаяся порой в тона жертвенности, апостольства, с укреплением на позициях ленинизма выступает как реальная черта эпохи социалистического созидания. Именно эту особенность эпохи поэт стремится запечатлеть в поэме «Хорошо!» — Октябрьской поэме (1927 г.).

* * *

В поэме «Хорошо!» нашел особенно широкое применение принцип изображения советской действительности в диалектическом единстве героического и повседневного. Точнее — героического в повседневном, обыденном. «Я дни беру из ряда дней, что с тыщей дней в родне. Из серой полосы деньки…» Тыщи дней — это десять послеоктябрьских лет. И почти каждый серенький день достоин войти в историю.

«Хорошо!» тоже поэма о любви. О любви к родине, преображенной революцией. О преданности народу, ее совершившему. И о надежде, что история, которую отныне творят народ, ленинская партия, не будет больше безразлична к судьбе человека.

Как увековечить всё это? Нужны новые поэтические формы. Потому-то решительно заявляет поэт:

Ни былин,
                ни эпосов,
                                 ни эпопей.
Телеграммой
                        лети,
                                строфа!
Воспаленной губой
                                 припади
                                               и попей
из реки
             по имени — «Факт».

Установка на героику будней подсказала свои способы повествования и изображения. Один из принципов четко сформулировал сам автор: «Героически просто, как наше сегодня». Это значит: никакой стилизации, поэтическое следует извлекать из самой действительности, а не накладывать на нее готовые формы.

Этот день
                 воспевать
                                  никого не наймем.
Мы
     распнем
                    карандаш на листе,
чтобы шелест страниц,
                                       как шелест знамен,
надо лбами
                    годов
                              шелестел.

Критика 20-х годов увидела в поэме отражение лефовской теории «литературы факта». Между тем лефовское обоснование «литературы факта» и ориентация Маяковского на факт — явления принципиально разные. Сердцевину лефовской концепции составлял старый футуристический тезис о вреде художественного наследия, прежде всего реалистического, с его принципом типизации. Ориентация на факты, пренебрежение к реалистическому обобщению, какой бы искренней любовью к единичным, неповторимым проявлениям революции все это ни мотивировалось, угрожало перевести литературу с позиций реализма, на которых она уже прочно стояла к концу первого послеоктябрьского десятилетия, на позиции натурализма. Маяковский знал цену такому «реализму на подножном корму». Эти его крылатые слова — своего рода корректив и к лефовской теории. Для большого художника, обладающего не только собственным видением мира, но и стремящегося осмыслить явления политически, философски, этически (а Маяковский — поэт обнаженной сердечности и большой, страстной, взыскующей мысли), ориентация на факт — один из путей углубления, конкретизации представлений о действительности. Все зависит от того, как факт осмыслить. Мы и сейчас предпочитаем правдивое освещение фактов их поверхностной беллетризации.


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.