Слово на букву «Л» - [32]

Ха! Похоже, этот волшебный день так и не настал. Ей ужасно захотелось сказать этим людям что-нибудь такое, отчего те отчаянно смутились бы. Например, что у нее никогда не будет детей, потому… потому что у нее какая-нибудь ужасная болезнь или что она завещала свою матку научному институту. Что у нее навсегда повреждены фаллопиевы трубы — неудачная операция, да, знаете ли, ее яичники отказываются производить яйцеклетки, пока не получат специального письменного разрешения.

Стоя в другом конце комнаты, Джулиан вдруг поймал ее взгляд и приветственно поднял бокал. Какой он все-таки симпатяга. Белла поспешно отступила с оборонительных позиций и со словами: «Я сейчас… надо поздороваться со старым знакомым» — направилась к нему, стараясь не очень торопиться.

Лучше бы ей в этот момент было остановиться и не пить больше. Дальше все было как в тумане. Услышав взрыв хохота, она неодобрительно поджала губы, пока до нее не дошло, что это ее собственный смех. Но ей уже было плевать. Ей захотелось хоть раз в жизни стряхнуть оковы здравого смысла и безудержно флиртовать и смеяться. Она наслаждалась своей новой ролью куклы Барби и роковой женщины одновременно, наслаждалась тем беспроигрышным эффектом, который это производит на мужчин. Неожиданно она обнаружила, что держит Джулиана за рукав, преданно заглядывая ему в глаза и требуя рассказать о его необыкновенных путешествиях. Он взглянул на нее с непритворным интересом и с удовольствием принялся рассказывать.

Далеко за полночь, когда последний гость был благополучно загружен в такси, Вив препроводила Беллу наверх.

— И не спорь. В таком состоянии тебе нельзя ехать домой, — пьяно настаивала она. — Джулиан вызвался лечь на диване, так что ты можешь спать здесь. Хотя он не прочь подкатиться тебе под бочок, он весь вечер на тебя смотрел.

Вив погрозила подружке пальцем и начала стелить постель. Белла тоже ухватилась было за край простыни, но только захихикала, не в силах вспомнить, как надо правильно заправлять ее под матрас.

— Прекрати! — Вив сама еле сдерживала смех. — А еще называется приличная девушка.

— Пусть здесь ложится, — Белла упала на так и не заправленную до конца постель. — Я его не трону. Ну, может, только чуть-чуть. Говоришь, я ему нравлюсь?

— А то. Он к тебе так клеится, того и гляди впрыгнет тебе прямо в вырез твоего сногсшибательного платья. Но я бы на него не ставила, потому что через несколько дней он уедет в Вашингтон. Да и не так уж он хорош, у него самомнение — выше крыши.

— Зато какие плечи! — Белла зачмокала губами.

Вив, вздохнув, накрыла ее покрывалом:

— Завтра спим до упора.

— Скажи коридорному — пусть покажет ему дорогу, — пробормотала Белла в подушку, — а дальше я о нем сама позабочусь. Со мной не пропадешь.

13

— Ты обещала показать мне город. — Голос Джулиана в трубке звучал уверенно. — Я приехал всего на несколько дней, а завтра еще надо съездить в Ковентри. Давай встретимся в пятницу вечером? Очень хочу осмотреть все интересные места. Особенно такие, куда обычные туристы не заглядывают.

— Конечно, хочешь, — подумала Белла, кокетливо рассмеявшись в ответ. Действительно, чего ходить вокруг да около? И так все ясно. Господи, как она напилась. С ней такого не случалось уже года два, не меньше. С тех самых пор, как стала бояться забеременеть.

* * *

У нее задержка — две недели. В огромном, безликом зале «Бутс» она покупает тест на беременность и потом всю дорогу домой ощупывает лежащую в сумке упаковку, словно та уже знает ответ. Белла напоминает себе, что задержка вполне вероятна и оттого, что она просто понервничала. Скорее всего, у нее просто стресс. Вернувшись домой, она пытается вести себя как обычно, как будто это повлияет на результат. Сначала налить чаю, почитать газеты. А не мчаться тут же в ванную, лихорадочно открывая коробочку с тестом.

Она неуклюже подставляет полоску под струю мочи, забрызгивая свою дрожащую руку. Тест обещает почти мгновенный результат, но для Беллы и одно мгновенье — мука. Она гипнотизирует взглядом клочок лакмусовой бумажки, и ожидая, и страшась, что на ней вот-вот проявится голубая линия. Для нормальных женщин голубая линия возвещает: «Возрадуйтесь, младенец родится!» Для нее же — просто «Залетела!».

Голубая линия так и не проявляется. Белла чувствует огромное, всепоглощающее облегчение, как будто в доме вдруг разом распахнулись все окна, впустив свежий воздух. Однако Патрик, похоже, уже свыкся с мыслью, что Белла беременна. Он примеряет на себя роль Гордого Отца. В «Маркс и Спенсер» задерживается у прилавка с ползунками, вместо того чтобы вдвоем с Беллой выбирать своему отцу халат. Рассматривает в витринах риэлторских фирм фотографии больших семейных домов, которые им явно не по карману.

Пустая лакмусовая бумажка оказывается для него слишком сильным ударом. Лицо его сереет, в глазах отражается разочарование и потеря. Она крепко прижимает его к себе, как будто он тоже несчастный ребенок, снова и снова покрывая его голову поцелуями. Потом они идут ужинать в ресторан, где выпивают две бутылки какого-то особенно дорогого вина, а дома запивают его дешевым скотчем. Каждый напивается по своей собственной причине. Белла пьет не спеша, ибо каждый новый глоток приносит все большее и большее облегчение. Скотч обжигает ей рот, в ноздри ударяет терпкий запах горящих торфяников и сухого дуба.