Слово дворянина - [17]

Покуда шли, он много чего из жизни персиянской порассказывал, да только Яков его почти не слушал, все про колья вспоминая!..

Как к базару, где золотом да самоцветами торгуют пришли, Никола советы давать начал, как и чего покупать.

— Ты им перво-наперво не верь, речам их зазывным, коли зазеваешься — враз обмерят да обманут, товар никудышный подсунув. Здесь без торга нельзя! Как они цену свою назовут, ты ее вчетверо сбрасывай, да слова своего крепко держись, кричи, рожи страшные корчь, шапку оземь кидай, да хоть ногами ее топчи! Да денег не показывай! Коли не уступают — делай вид, что осерчал, да уходи, а после возвращайся, сызнова торг начиная! Ежели верно торговаться будешь, втрое собьешь!

Кивает Яков.

— Мы теперича прямо к еврею Юсуфу пойдем, лавка у него неказистая да бедная, но ты на то не гляди, у него все, чего тебе нужно, имеется!..

Пришли.

Лавка и впрямь бедная, другие, что подле нее были, красками расписаны да парчой золоченой увешаны, а здесь — одни стены голые.

Навстречу хозяин вышел по прозвищу Юсуф, сам босоногий да одетый в рванину, сквозь которую, через дыры, тело светится, навроде как у дервишей.

Поклонился низко.

— Ай, кто это к несчастному еврею пришел, видно, услышал бог его молитвы!..

— Как торговля идет, Юсуф? — спросил по-русски Никола.

— Худо, совсем худо — никто у старого еврея ничего не берет, все бедного еврея норовят обмануть да напугать! Ай-ай!.. — запричитал, заголосил Юсуф, за пейсы себя деря, хоть сам в то время зорко за покупателями глядел. — Где на все денег взять — шаху заплати, визирям его дай, бекам поднеси!.. Всяк беззащитного еврея обидеть может, всяк над ним стоит и хоть бы кто спросил, как живется тебе, Юсуф, как ты сегодня спал, что кушал?.. Так я отвечу, что сегодня я не кушал и вчера тоже маковой росинки во рту не держал, а как спал — лучше вам о том не спрашивать, а мне не отвечать, потому что какой сон у еврея, который пять дней ничего не ел!..

— Да ладно тебе прибедняться — я, чай, не визирь! — хмыкнул Никола. — Я вот тут покупателя тебе привел.

Юсуф в лавку нырнул да, по сторонам оглядываясь, покупателей за собой потащил.

В лавке темно, душно да тесно. В углу какие-то серебряные блюда с кувшинами кучей свалены.

— Слава всевышнему, что он вас ко мне привел! — воздел Юсуф руки к небу. — Может, сегодня я смогу купить себе кукурузную лепешку да ею поужинать и завтра позавтракать и пообедать! Только скажите, что вам нужно, и Юсуф вам то хоть из-под земли, хоть из-под воды добудет!

Никола ободряюще толкнул Якова в бок, а сам встал в сторонке, бороду свою расчесывая.

— Нужны мне камни драгоценные, — сказал Яков. — Да не простые, а самые — цветом и величиной — необыкновенные.

Купец глаза округлил, руками всплеснув.

— Ай-ай!.. Видно, и сегодня мне не кушать, видно, придется совсем с голоду помереть!.. Где несчастному еврею каменья взять, кои велено под страхом смерти в шахскую казну нести и лишь после, коли там их не купят, — торговать ими! Чем прогневил я господа нашего, что не дает он бедному еврею хоть немножечко счастья!

— Не юли, Юсуф! — нахмурившись, погрозил пальцем Никола. — Мы вот теперь же уйдем, раз у тебя ничего нет, да боле уж не вернемся!

— Да как же так?! — вскричал Юсуф. — Пусть у старого еврея ничего нет за его бедной душой, но разве он не может спросить, чего вам надо? Зачем же сразу грозить и топать ногами? Может быть, если поискать, он чего-нибудь найдет? Может быть, не то, что вам теперь надо, но станет нужно потом, и вы скажете ему за то спасибо...

— Коли у тебя есть чего — так покажь! — прервал его Никола. — Не то мы сейчас отсюда в лавку турка Исмаила пойдем.

— К Исмаилу?! — встрепенулся, аж подскочил, Юсуф. — Да пусть у меня выпаду г последние волосы, пусть отнимется мой возносящий хвалу господу нашему язык, пусть я не сойду с этого места, коли Исмаил не обманет вас, содрав две шкуры, кои вам же втридорога продаст! Разве он знает о камнях, как старый еврей Юсуф, разве он понимает о жизни?!

И пусть меня на кол посадят, пусть в смоле живьем сварят, раз я такой глупый еврей, что хочу хорошим людям в их беде помочь, о голове своей не заботясь!..

Есть у меня случайно камень, как раз такой, какой вам нужен! Должен я был его шаху снести, дабы стал он самым лучшим украшением его сокровищницы, да теперь, видно, вам отдам! И пусть после того кто-нибудь скажет, что еврей Юсуф ради гостя последнего с себя не снимет!..

Нате — берите!

И Юсуф вынул откуда-то огромный, пожалуй что поболе, чем гусиное яйцо, алмаз, коих Якову отродясь видеть не приходилось! Да и никому иному ни на Руси, ни в Европе, ни даже в самой Персии!..

Глава XIV

Мишель стоял перед дверью, не находя в себе силы крутануть барашек звонка. Потому что не один был — подле него, уцепившись за штанину, стояла девочка. Та самая — сестренка сгинувших братьев.

Везти ее сразу в милицию Мишель не решился — сил в себе не нашел. Ее бы сперва переодеть да покормить, а уж после в казенный дом сдавать...

Мишель вздохнул, протянул руку и повернул медный барашек.

За дверью громко брякнуло.

Еле слышно зашелестели легкие шаги.

И дверь распахнулась.