Слово чести - [27]

Тайсон кивнул. Он знал, что Марси была самоуверенной женщиной. Она вся была в жизнеутверждающем движении, а там, где жизнь, всегда возникают проблемы.

Он посмотрел на нее.

– Я никогда не забуду тот вечер, когда я пригласил на обед Кимуру, Сайто и их жен. И ты прислуживала им, обнося китайскими блюдами.

Марси спросила невинно:

– Я что-то сделала не так?

Тайсон улыбнулся.

– Ты никогда не говорил об этом ни слова. – Она хмыкнула. – Я подавала этому дерьму палочки для еды только ради Христа нашего. – Потом добавила обиженно: – Я смешала для них коктейль. «Бомбардировщик Хиросимы». Всем понравился.

Тайсон засмеялся.

– Не смейся надо мной, ты, страшно надутый, нервный и дразнишь меня.

Бен перестал смеяться и шагнул к ней.

– Это кто нервный?

– Ты, ты, обидчивый, нудный...

Он крепко схватил ее за плечи, поднял на руки и уложил на кухонной стойке среди кофейных чашек, сахарных кубиков и газетных страниц.

– Что ты делаешь, черт тебя возьми?

– Собираюсь вас трахнуть, леди.

– Как? Здесь?

–Здесь. – Он расстегнул молнию на юбке и, не снимая сандалий, стащил ее вместе с трусами, потом бросил скомканную одежду на пол. – Раздвинь ноги.

Она раздвинула ноги, смахивая чашки и пепельницы со стойки. Тайсон спустил пониже шорты и взобрался на нее, устраиваясь между бедрами. Он вошел без всяких прелиминариев, найдя ее влажной и готовой к отдаче.

Марси раскинула руки и ухватилась за края стойки.

От быстрых и резких толчков его колени скользили по гладкой поверхности пластика. Он отпрянул и скомандовал:

– Перевернись.

Марси легла на живот, а затем приподнялась на локтях, подогнув под себя колени. Крепко стиснув ее плечи, он проник в нее сзади, тараня лоно дюжиной сильных ударов для быстрого удовлетворения. Вибрирующая сахарница грохнулась с расшатанной стойки, вслед за ней полетел пакет молока.

Марси раздвинула колени пошире и, нагнув голову, посмотрела назад на скользящий пенис Тайсона и раскачивающиеся, обернутые замшей мошонки яички.

Тайсон кончил неожиданно. Спрыгнул со стойки, хлопнул ее по ягодицам и, выходя из кухни, крикнул:

– Убери эту грязь!

Марси с минуту не шевелилась, чувствуя, как студенистая жидкость стекает по бедрам и капает на кухонную стойку. Медленно сползла на пол и окинула взглядом осколки греха. Не надевая юбки, она подмела сахар, собрала губкой разлитое молоко и все это вместе с разбитой сахарницей выбросила в мусорное ведро. Потом принялась вытирать кухонную стойку, залитую молоком и спермой.

Марси вдруг остановилась и поглядела на блестящие разводы, оставшиеся на коричневом пластике стойки. Она чувствовала себя униженной и использованной. Но сегодня все произошло так, как она предполагала. Это было частью их сексуального репертуара: Марси дразнит Бена, Бен относится к Марси как к рабыне. Это действие – плод общей сексуальной фантазии. Раз в месяц, разыгрывая смирение, Марси отводила душу. Но на сей раз все было иначе... что-то было не так... Слезы навернулись на глазах и затряслись руки, когда она закончила вытирать стойку.

Глава 10

–Сэр, измените место встречи. Полагаю, это устроит вас. – Томас Берг показал жестом на небольшую, со вкусом обставленную комнату правительственной резиденции в старом здании викторианского стиля. Потом добавил: – Мы станем ближе к Белому дому как физически, так и духовно. – Из окна была видна резиденция президента, расположенная в нескольких сотнях ярдов к востоку.

Берг опустился в кресло с подлокотниками. Ван Аркен устроился у окна в обитом замшей кресле. Питер Траскотт сидел на кожаной кушетке. Отсутствовали представители министерства обороны и генерального штаба. Берг пояснил:

– У нас ограничены возможности, поэтому мы сократили состав нашей группы до трех человек.

Кондиционер в здании вековой давности вдруг заупрямился и остановился, и комната с окнами на восток быстро нагрелась от набиравшего силы утреннего солнца. Траскотт и Берг сняли пиджаки и ослабили галстуки. Ван Аркен остался в мундире, согласно предписанию, застегнутом на все пуговицы. Глядя на этого человека, Берг чуть ли не обливался потом, невольно думая, что военные вносят дискомфорт, эдакую чужеродность в обыденную жизнь. На сервировочном столе стояли на подносе минеральная вода, стаканы и ведерко со льдом.

Берг откашлялся.

– Что ж, на нашем первом заседании мы выявили потенциальную проблему. На прошлом совещании генерал ван Аркен высказал опасения по поводу пристального внимания средств массовой информации к этому делу, и его опасения подтвердились. Что вы еще нам напророчите, генерал?

Ван Аркен выпрямился.

– Не будем забегать вперед, мистер Берг. У меня нет никаких прогнозов, но я теснее контактирую с реальным миром, чем те люди. – И он резко дернул головой, показывая через плечо, в сторону Белого дома.

– Возможно! – согласился Берг. – Пресс-конференция президента планируется в течение ближайших трех недель. Наш вопрос не будет подниматься до тех пор, пока с ним не будет полной ясности. Но пресса не любит этого. Президент, безусловно, может спрятаться за какой-либо факт, не подлежащий комментариям даже в юридическом ключе. Но нам бы хотелось, чтобы он высказался на эту тему более четко. Мы обдумаем это.