Словарь запрещенного языка - [46]

             (Авторизованный перевод с иврита выступления автора 25 мая 1994 года в Еврейском университете в Иерусалиме на симпозиуме).

СЛОВАРЬ-СИМВОЛ

                     Д-р Барух Поаольский, Тель-Авив

    Выход в свет в 1963 году в СССР «Иврит-русского словаря» явился уникальным событием в культурной жизни советских евреев. В течение десятилетий, начиная с двадцатых годов, советская власть преследовала язык иврит: на нем не издавались книги, невозможно было достать изданные за границей пособия. Многие писатели на иврите были арестованы и либо казнены, либо провели долгие годы в заключении. Всякое упоминание в советской печати языка иврит сопровождалось эпитетом «реакционный», хотя ни латынь (язык католицизма), ни церковнославянский реакционными отнюдь не считались.

    Цель советской власти совершенно ясна: она стремилась лишить евреев своей культуры, традиций, дабы превратить их в тех самых «Иванов, родства не помнящих», над которыми так любили поиздеваться фельетонисты периода «борьбы с космополитизмом».

    И вдруг выходит в свет в Москве в Государственном издательстве иностранных и национальных словарей солидный иврит-русский словарь на 750 страницах. Однако для евреев в Советском Союзе словарь этот сыграл совершенно особую роль: он привлек внимание тысяч еврейских интеллигентов, не желавших мириться с утратой национальной культуры. Словарь стал на книжную полку в тысячах еврейских домов, в которых тогда еще и не помышляли об эмиграции. Ведь это была первая за долгие десятилетия книга, посвященная важному компоненту еврейской культуры: языку иврит, на котором евреи говорили и творили в древности, на котором написана Библия, сыгравшая совершенно уникальную роль в истории человечества. Евреи продолжали пользоваться ивритом как языком культа и письменности все века рассеяния, и теперь иврит возродился в Израиле и превратился в живой разговорный язык.

    Инициатива издания словаря исходила от Феликса Шапиро и была активно поддержана академическими кругами востоковедов.

    Составленный прекрасным знатоком языка Феликсом Львовичем Шапиро, словарь содержит, помимо отдельных слов, также большое число словосочетаний и аббревиатур. Он снабжен грамматическим очерком, который написал редактор словаря профессор Бенцион Меирович Гранде. При отсутствии каких бы то ни было иных пособий словарь Шапиро позволил многим освоить основы иврита. Для других, не стремившихся к изучению языка, он был символом многовековой еврейской культуры. В стране, где полвека не издавались и фактически были запрещены книги по еврейской истории, литературе, языку, где все еврейское было под запретом, это было невероятно важно.

    Спустя всего пять лет после выхода словаря, в конце шестидесятых годов, в Железной стене появляется узенькая щелка: первые разрешения на выезд в Израиль. И вновь вспыхивает интерес к словарю Ф Л. Шапиро, на сей раз интерес весьма практический: евреи стремятся узнать побольше об Израиле и, естественно, об иврите. Возникают кружки по изучению иврита, и единственным легальным, изданным в Москве пособием по языку является словарь Шапиро. Тысячи евреев разыскивают его в букинистических магазинах, часами сидят над его страницами: они хотят знать язык своего народа, от которого их оторвали и к которому они хотят приобщиться.

    Из многих сотен словарей, вышедших в свет в России, ни один не сыграл такой роли, как словарь Шапиро: словарь-символ, вернувший советским евреям столь важный аспект национальной культуры.

ВСЕ МЫ ВЫШЛИ ИЗ СЛОВАРЯ Ф. ШАПИРО

                         Абрам Соломоник, Иерусалим

    Я впервые употребил эти слова несколько лет тому назад на встрече лексикографов, посвященной памяти Феликса Львовича Шапиро. Я имел тогда в виду, что собравшиеся на встрече специалисты, составители иврит-русских и русско-ивритских словарей, не могли в своей практике не опираться на словарь Ф. Шапиро. Более того, словарю этому была уготована особая судьба — не только в чисто лингвистическом, но и, так сказать, в сиоиистско-образовательном плане.

    Дело в том, что с момента выхода в свет в 1963 году и вплоть до 80-х гг. (т.е. около 20 лет) это был единственный существовавший серьезный словарь современного иврита, рассчитанный на русскоговорящих пользователей. Более того, будучи снабжен разными дополнениями и грамматическими дополнениями проф. Б.М. Гранде, он мог служить и служил вполне приемлемым пособием для изучения иврита. Существовавший вполне официально и иногда продававшийся в магазинах, он казался каким-то чудом на фоне полной «торричелиевой пустоты», которая обволакивала еврейство вообще и иврит в частности в тогдашнем Советском Союзе. Люди боялись произносить слово «иврит», не только говорить на нем. Как вдруг такая, можно сказать, палочка-выручалочка. И ею воспользовались тысячи и тысячи людей.

    Именно поэтому словарю Шапиро осталось пребывать в памяти многих и многих евреев и после того, как появились более современные и совершенные словари такого типа. Этим я не хочу сказать, что словарь был проходным и пользовался успехом, пока не появились более подходящие новые пособия. В условиях быстрого изменения языка (а иврит, как язык возрождающийся, изменяется особенно быстро) двадцать лет — очень большой срок для самых лучших словарей и в условиях свободной конкуренции. Мы привыкли считать словари Авраама Эвен-Шошана образцовыми стандартными словарями современного иврита (кстати, словарь Эвен-Шошана 1958 года был положен в основу словаря Ф. Шапиро); сейчас, однако, ему наступают на пятки мощные и более современные словари. Словарь Ф. Шапиро был превосходным словарем по своему лексикографическому исполнению.