Слова через край - [99]

Вместо, так сказать, сирены должна сработать его секретарша. Ей поручено в течение дня неожиданно позвонить по телефону своему шефу и произнести сакраментальные слова: «Синьор Антонио, это началось». И Антонио будет действовать, запустит в ход весь механизм и с молниеносной быстротой — он сам и все остальные — достигнет спасительного убежища.

Секретарша не знает, о чем идет речь; она хорошая девушка, не слишком привлекательная, немного занудливая, но весьма исполнительная. Она ходит взад-вперед по своей канцелярии, обеспокоенная полученным заданием. И наконец, поборов некоторую робость, решается и звонит синьору Антонио, произнося условленную фразу: «Синьор Антонио, это началось» (не следует удивляться, если Антонио попросил ее также изобразить вой сирены).

Как раз в эту минуту Антонио находится у своей любовницы; половина его существа занимается любовью, а другая половина пребывает в ожидании, в тревожном ожидании именно этого телефонного звонка, висящего над ним весь день как дамоклов меч.

С молниеносной быстротой посвящает он любовницу в суть дела. Она должна очутиться, словно случайно, в нескольких шагах от убежища — беги, лети, опереди меня на своей машине. Она окажется случайно около убежища, собирая ромашки на лужке, где гуляют мамаши с детьми и два-три старика.

Антонио мчится как ветер домой; жена, которой он уже позвонил по телефону, готова и ждет его, элегантная и улыбающаяся. Бабушка же, наоборот, не готова: жена забыла ее предупредить. Старуха в постели, сейчас время ее послеобеденного отдыха, и, чтобы разбудить ее и одеть, понадобится добрых полчаса. Другими словами, слишком долго — за это время Антонио и все остальные успели бы несколько раз отправиться к праотцам.

Ждать бабушку было бы равносильно смерти — такова реальность эксперимента, если проводить его серьезно. И после короткого колебания, строго сверяясь с часами, Антонио с женой бежит к «ягуару», садится в него и оставляет бабушку, погруженную в свои сны.

Однако прежде он позвонил Паоло. Номер был занят, вот вам непредвиденная задержка, надо будет протянуть линию, которая всегда была бы свободна, с деньгами нет ничего невозможного. Однако ему уже приходится отметить на своем графике движения минуту опоздания. «Паоло, это началось!» Таков пароль.

Паоло, в свою очередь стараясь не слишком бросаться в глаза (таково требование Антонио — никому не бросаться в глаза), пробегает по кабинетам фирмы, где его застал призыв Антонио; он настроен наполовину скептически, но наполовину все же убежден, кланяется налево и направо и так же поспешно устремляется на окраину города.

Столица проносится перед глазами Антонио и его жены во всей своей ослепительной красе. Но, следует признаться, что все это оживление, эти красоты, эта толпа, остающиеся за спиной наших героев, впервые заставляют нас слегка ощутить какое-то похоронное чувство, какой-то зловещий трепет, словно мы и сами участвуем в жестокой игре Антонио, в его расчетливом эгоизме: все мы — мертвецы, непредусмотрительные безумцы, по выражению Антонио, а улицы и площади — кладбище.

Точно, как условлено, на площади Фламинио их ожидает ни о чем не догадывающаяся, но пунктуальная секретарша, чтобы передать Антонио драгоценную папку с документами. Резкое торможение, передача из рук в руки папки, и дальше — вперед! — все в том же ритме автомобильных гонок; Антонио и его жена прощаются с секретаршей, и этот их взмах руки, пусть гипотетически, представляет собой прощание навеки, секретарша исчезает на горизонте, словно навсегда.

Антонио все сильнее нажимает на акселератор, и вскоре его останавливают: штраф за превышение скорости. Антонио хочется во весь голос сказать правду, объяснить, что из-за этого штрафа он рискует отправиться на тот свет, и он протестует против правил уличного движения, тем более абсурдных, когда над миром нависли другие, куда более страшные опасности, он срывается на крик и даже оскорбляет регулировщика, чувствуя, как подпирает время, неумолимо отсчитываемое стрелками на циферблате его часов. Так как регулировщик хочет отвести его в полицейский участок, он резко срывается с места и уносится, как метеор, преследуемый запоздалым свистком регулировщика.

И вот он приезжает к убежищу. Перед убежищем он видит любовницу, которая уже собирает цветы. Она раньше выехала, раньше и приехала. Эта женщина знает, что она должна, — профессионально — разделять тревогу и отчаяние Антонио. Всегда признавать правоту того, кто ее содержит, — ее жизненное кредо. Но она тоже, как и остальные, в конце концов начинает невольно поддаваться влиянию Антонио, попав в напряженную атмосферу этого мнимого кануна войны. «Я тут проходила мимо», — говорит любовница. Антонио целует ей ручку, знакомит с женой, представляя как сестру своего лучшего клиента. А кроме того, если есть возможность сделать доброе дело!.. Жене не хочется приглашать незнакомую женщину, тогда уж лучше было взять собаку, но Антонио в соответствии с заранее выработанным планом удается сделать так, что любовница оказывается внутри убежища. Если они будут стоять и разговаривать тут, на открытом месте, они подвергнутся действию радиации. Таким образом, галантно говорит ей Антонио, в случае если действительно разразится война, вы приобретете право быть нашей гостьей.