Слониха-пациентка - [142]

Я сделал разрез через чешуйки, прикрывавшие брюхо Сэмми, где находился лишь очень тонкий слой мускулов. Еще разрез стенок желудка — и вот она, Кенди, мертвенькая, как гвоздь. Ее некогда шелковистая шерстка свалялась от пищеварительного сока.

— О дитя мое! — возопила миссис Смоллбоун, да так, что зазвенели бутылки на висевшей рядом полке. — Вы не можете сделать ей искусственное дыхание?!

Женщина-полицейский обняла ее одной рукой.

— Увы, дорогая моя, это бесполезно, — тихо сказала она.

В общем, прямо-таки сюжет для «Хроники происшествий». Мистер Смоллбоун не отрываясь смотрел, будто в трансе, как я накладываю швы. Его лицо, как всегда красное, покрылось каплями пота. Сэмми быстро пришел в себя после того, как я выключил газовую машину.

— Привезите его через две недели для снятия швов, — сказал я и помог Смоллбоуну запихнуть питона обратно в мешок. Он не слышал моих слов, поглощенный мыслями о том, в каком состоянии его любимец.

— Мы отвезем вас в машине, — сказал чете Смоллбоун констебль Шофилд.

«Весьма благородно с их стороны», — подумал я.

— Увезите его с его чертовой змеей! — ответила миссис Смоллбоун, и рыдания ее наполнились ядом. — Я возьму такси и поеду с Кенди. Между нами все кончено! — Она показала мужу жест двумя пальцами, растопыренными в виде латинской буквы «V».

Чуть позже, когда полицейская машина увезла мистера Смоллбоуна и его любимца обратно в Смоллбридж, миссис Смоллбоун села в такси, которое я для нее заказал, бережно держа на руках пластиковую сумку с тельцем Кенди.

— Спасибо, доктор, — прошептала она, когда я закрыл за ней дверцу. — Помяните мое слово, я разведусь с этим недоноском Смоллбоуном!..

Шесть месяцев спустя, листая «Рочдейл обсервер», я наткнулся на сообщение о том, что так оно и произошло. Миссис Смоллбоун слов на ветер не бросает.

Что до питона, то он быстро оклемался после операции. Следует думать, он был несколько удивлен — как же так, только что пообедал и уже голоден! Но в чем я могу быть твердо уверен, так это в том, что отныне в его рационе преобладали кролики, а не породистые собачки. Когда я в последний раз заезжал его проведать, он вытянулся уже почти до восемнадцати футов в длину.

Эти два случая из жизни я поведал отнюдь не в качестве примеров моей работы со змеями — скорее, как примеры столкновений змей с собаками с фатальным для последних исходом. Но с тех пор как я посвятил себя карьере ветеринарного врача, мне не раз доводилось лечить собственно болезни и травмы змей.

Змеи и другие рептилии подвержены заболеваниям не меньше, чем млекопитающие и птицы. Беда в том, что их болезни по большей части мало исследованы учеными, не в последнюю очередь по причине скудости средств, выделяемых на изучение подобных существ. Чего греха таить, в глазах большинства людей (не исключая и самих ветеринарных врачей) млекопитающие и птицы куда более симпатичны, нежели, скажем, рогатые игуаны, индийские крокодилы или очковые змеи. И то сказать, очковую змею ведь не погладишь, она не умеет уютно мурлыкать у домашнего очага, не станет клевать зернышки с твоей ладони, не захочет пастись на лужайке перед вашими окнами, ее не приучишь впрягаться в повозку, из нее даже не приготовишь изысканного, по твоему вкусу, блюда — хотя я знаю, что многие американцы считают мясо гремучей змеи вкуснее цыпленка, а японцы едят морских змей. Но при всем том я по-прежнему убежден, что змеи — восхитительные, на диво созданные природой создания, изящные и грациозные, даже при том, что иные из них обладают пугающими размерами и смертельным ядом. История рода змеиного куда древнее рода человеческого, и они играют свою полезную роль в схеме природы — как «хищники-специалисты». Змей можно полюбить, хотя внушать любовь к себе отнюдь не их призвание.

Должен, правда, отметить, что в моем перечне клиентуры змеи занимают сравнительно скромное место, не в пример млекопитающим и птицам. Не в последнюю очередь потому, что змеи (за исключением нескольких особо крупных и особо редких видов) не очень-то ценны в денежном отношении. Владельцы — будь то зоопарки или частные лица — не горят желанием раскошеливаться на диагностику и лечение, не говоря уже о том, чтобы вызвать «летающего доктора» вроде меня. Конечно, если заболеет слон, жираф или дельфин, тут я нарасхват, но ведь анализ крови или рентгеновское исследование, скажем, двенадцатифутового ужа, купленного в зоомагазине за пять фунтов, стоит не дешевле, чем, например, детеныша большой панды.

Другая причина заключается в том, что у змей не всегда ярко выражены симптомы заболеваний. В частности, змеи нередко отказываются от пищи, если по каким-то, возможно пустяковым, причинам они недовольны окружающей средой. Отказы от пищи по психологическим мотивам случаются у змей так же, как и у коронованных особ. Но ведь у многих видов змей между трапезами проходит по многу дней, как тут определить, имеет место отказ от пищи или нет? К тому времени, как служители зоопарка замечают потерю веса, болезнь может оказаться запущенной, даже фатальной. Рутинные освидетельствования, в том числе комплексные анализы крови, у змей проводятся редко.