Сломанный меч - [16]

— Твой меч слишком хрупок, Орм, крикнул он. Воин рванулся к нему, Вальгард отскочил назад и вырвал топор из головы Кетила. Его противник слишком спешил и был неосторожен: первый его удар отбросил щит. Второй отрубил руку воина у плеча. Вальгард выскочил в дверь.

Вслед ему летели копья. Вальгард вбежал в лес. Кровь его отца какое-то время капала с него, пока не замерзла и больше не помогала собакам идти по его следу. Даже когда он скрылся от них, он продолжал бежать, чтобы тоже не замерзнуть. Дрожа и рыдая, он бежал на запад.

Глава 8

Колдунья сидела одна в темноте и ждала. Вскоре что-то проскользнуло в крысиную дыру. Посмотрев вниз, на темный пол, она увидела своего друга. Худой и изможденный, он не стал ничего говорить, пока не забрался к ней на грудь и не напился. Затем он лег у нее на коленях и посмотрел на нее своими злыми блестящими глазками.

— Так как прошло твое путешествие? — спросила она.

— Оно было долгим и холодным, — ответил он. — Я добрался до Эльфхьюфа в виде летучей мыши. Ползая по залам дворца Имрика, я несколько раз был близок к смерти. Они страшно проворны, эти эльфы, к тому же они знали, что я не просто обычная крыса. Но тем не менее мне удалось подслушать их совет.

— Их план таков, как я предполагала?

— Да. Скэфлок отправится в Тролльхайм, чтобы совершить налет на владения Иллрида. Они надеются убить короля или по крайней мере расстроить его приготовления к войне — теперь, когда он открыто объявил об окончании перемирия. Имрик же останется в Эльфхьюфе и будет готовиться к обороне.

— Хорошо. Старый граф эльф слишком коварен, но один Скэфлок вряд ли избежит ловушки. Когда он отправляется?

— Через девять дней. Он возьмет около пятидесяти кораблей.

— Эльфы передвигаются по морю быстро, и они той же ночью будут в Тролльхайме. С ветром, который я научу его поднять, Вальгард будет там через три дня, и еще нужно дать ему три дня приготовлений. Вальгарду нужно предстать перед Иллридом незадолго до Скэфлока, я должна задержать его здесь… гм, ему еще понадобится время, чтобы добраться до своих людей… будет не очень трудно управлять им, поскольку он сейчас преступник и спешит сюда в отчаянии.

— Ты жестока к Вальгарду.

— Я не имею ничего против Вальгарда, поскольку он не принадлежит к роду Орма, но он мое орудие в трудной и опасной игре. Уничтожить Скэфлока будет не так просто, как Орма и двух братьев, как будет легко добраться о двух сестер. Над моим колдовством и силой он лишь посмеется. — Ведьма усмехнулась в темноте. — да, но Вальгард — это орудие, которое я превращу в оружие, и оно пронзит сердце Скэфлока. Что касается самого Вальгарда, то я даю ему возможность возвыситься среди троллей, особенно если они победят эльфов. Моя мечта — сделать падение Скэфлока вдвойне горьким, разрушив Эльфхайм через него.

И ведьма села и стала ждать искусство, которому ее научили прожитые годы.

На рассвете, когда серый, безнадежный свет прополз по снегам и покрытым льдом деревьям, Вальгард постучался в дверь дома женщины. Она тут же открыла и он упал на ее руки. Он был почти мертвый от усталости и холода, весь в крови, глаза его были дикими, лицо ничего не выражало.

Она дала ему мяса, пива и трав, и вскоре он уже крепко обнимал ее.

— Ты единственная, что у меня осталось, — пробормотал он. — Женщина, чья красота и распутство принесло мне это несчастье, я должен убить тебя, а затем себя.

— Почему ты так говоришь? — улыбнулась она. — Что случилось?

Он утопил свое лицо в аромате ее волос.

— Я убил своего отца и братьев, — сказал он, — и теперь я преступник, которому нет прощения.

— Что касается убийств, — сказала женщина, — они лишь доказывают, что ты сильнее тех, кто тебе угрожал. Какое имеет значение, кем они были? — Ее зеленые глаза впились в него. — Но если мысль о том, что ты убил своих родственников, сильно тебя волнует, то я скажу тебе, что ты невиновен.

— А?.. — Он тупо посмотрел на нее.

— Ты не сын Орма, Вальгард Лютый. Я обладаю двойным зрением, и я говорю тебе, что ты рожден не от людей, а от такого древнего и благородного рода, что едва ли можешь себе представить свое настоящее наследство.

Его огромная фигура налилась свинцом. Он схватил ее за запястья, в доме раздался его вопль:

— Что ты сказала?

— Ты подкидыш, оставленный графом эльфов Имриком вместо украденного сына Орма, — сказала женщина. — Ты настоящий сын Имрика от рабыни, дочери Иллрида, короля троллей.

Он отбросил ее от себя. Капли пота выступили на его лбу.

— Ложь! — задыхаясь простонал он. — Ложь!

— Правда, — холодно ответила женщина. Она медленно подходила к нему. Он отступал, тяжело дыша. Ее голос был ровен и непреклонен — Почему ты не похож на детей Орма и вообще на людей? Почему ты презираешь богов и людей, гуляешь в одиночестве, забываясь лишь в ярости убийства? Почему ни одна из женщин, с которыми ты делил постель, не принесла ребенка? Почему звери и маленькие дети боятся тебя? Она загнала его в угол. Ее глаза не отпускали его. — Чем это еще объяснить, кроме как тем, что ты не Человек?

— Но я рос так же, как все другие люди, я могу выносить железо и священные вещи, я не волшебник…