Сломанные побеги - [9]

Аркадий забраковал его наброски. Композитор получался белым и пушистым. Две-три скандальные истории не спасали положение, а выглядели клеветой, поклепом на хорошего, всеми уважаемого человека.

— Скучное чтиво! — поморщился Аркадий Семенович. — Ты должен ударить читателя обухом по голове. Женщины должны краснеть, а мужчины восхищаться и завидовать. Настроение книги должно меняться от главы к главе, как и чувства. Зачем мне тебя учить? Ты все это умеешь делать. Нужна страсть! Любовь, сочувствие, страх, секс, криминал, ненависть, триумф, падение и, наконец, хэппи-энд.

— В гробу?

— Для многих гроб становится счастливым концом.

— Это будешь не ты.

— Напиши роман о композиторе. Крепкий триллер. Без ссылок на определенную личность. А потом вставь в книгу конкретные факты. Так тебе будет удобней. Развяжешь себе руки. Дай волю своей фантазии, а потом подгони костюмчик к моему размерчику. Работа муторная, но не такая мучительная.

Хорошо советовать. Павел расхаживал по комнате третий день и не написал ни одной строчки. Никаких разочарований. Он имел о себе слишком высокое мнение, чтобы опустить руки и скиснуть. Нет, разумеется, дело будет доведено до логического конца и книга получится не хуже других. Вот только с чего начать? Как зацепиться за нужную ниточку?

Его потревожил телефонный звонок.

— Здравствуйте, господин Слепцов.

— Добрый день. С кем говорю?

— С Леной Новоселовой. Журналисткой. Знакомство в метро помните?

Конечно он ее помнил. Только не думал, что она позвонит. Павел почувствовал, как участился пульс.

— Рад. Выдержите слово.

— Всегда. Мы можем встретиться?

— Когда пожелаете.

— Можем погулять в парке. Не так жарко.

— Усадьба Суханово. Рядом с Москвой. Идет?

— Где встретимся?

— В любом удобном для вас месте.

— Выход из метро «Чистые пруды». Памятник Грибоедову. Я могу быть там через час.

— Я успею.

Девушка положила трубку.

Непонятно, что его больше радовало, звонок зеленоглазой красавицы или повод отлынуть от работы, не трогающейся с места. Чистый лист на столе всегда вызов. Брошенная в лицо перчатка. Момент можно оттянуть, но поединок неизбежен.

На свидание Слепцов прибыл вовремя. Белый костюм, бежевый галстук и комбинированные белые с коричневым ботинки, купленные в Милане. Смотрелся он очень эффектно, только не мог примерить на себя ушедшую навсегда молодость. Молодость встречала его возле памятника великому классику и выглядела очень скромно. Красота не требует украшений.

— Вы на машине? А я решила, что мы поедем на электричке.

— По городу проще и быстрее ездить на метро. Пробки. А на природу лучше на машине.

— Очень хорошо. Значит, коньяк вы пить не будете.

— Не любите запах алкоголя?

— Почему же. Можно и выпить. Не люблю заторможенную реакцию. Умственную.

— Понимаю. Сожалею, но я не вижу себя со стороны. А мне рекомендуют сделать это. Настоятельно.

— Тут нет особых проблем.

Они подошли к машине, сели и поехали на природу.

— Вы знаете рецепты, Лена, как можно посмотреть на себя со стороны, не используя зеркало?

— Наше знакомство началось с «ты», а теперь «вы». Регресс.

— Согласен. Меня тоже называйте по имени. Так будет проще.

— Попробую, если получится. Моя карьера начиналась с наблюдений за собой. Я начинала работать в редакции небольшого сибирского городка, где выпускались три конкурирующие между собой газетенки. Событий в городе происходило много, тем хватало. Несколько бандитских группировок, Академгородок, сталелитейный комбинат, мебельная фабрика, леспромхоз, угольный комбинат, хорошие заработки, вследствие чего бесчисленное количество ресторанов, саун и борделей. За что ни возьмись, сплошные разоблачения и сенсации. Не касались только коррупции. Руководство в ней погрязло по самые уши. Милиция тоже. Что-то похожее я читала в одной из ваших книг. Интрига у вас интересная, но правда скучней и жестче.

— Я сочинитель, вы хроникер. В беллетристике правду не ищут. Это развлечение. Место для истины отведено документалистам и они должны излагать факты.

— Этим я и занималась. Набивала себе руку. Вела собственные расследования, копалась в грязи, совала везде свой нос.

— И уцелели? Странно. Только в романах главный герой бессмертен. Обратите внимание, всех вокруг него всегда убивают, а его нет. В лучшем случае оглушают в подъезде. Логики никакой. Зачем убивать всех моих друзей и родственников, когда проще убить меня одного. Нет, нельзя. Это конец повествования. А кто будет мстить? Нужен положительный герой. Кому-то надо сочувствовать и за кого-то болеть. Искусственный подогрев интереса к книге. Но если речь не идет о милиционерах, к которым потеряно доверие читателя, то героем должен стать любой из нас. Похожий на нас человек. Честный, порядочный, отличный семьянин, труженик, добрый, умный и еще десяток определений со знаком плюс. Но как его заставить перешагнуть черту закона? Ничего нового никто не придумал. Против него надо выставить монстра. Милиция бессильна, его загоняют в угол, родным грозит смертельная опасность и он встает на тропу войны ради торжества справедливости. Вопрос в другом. Насколько убедителен будет автор. Эксплуатируемый десятилетиями сюжет переходит по наследству от одного писателя к другому. А дальше в работу вступает талант. У кого на что хватит фантазии. Кто будет заразительнее. По жизни, как вам известно, все не так.