Сломанное копье - [4]

Манфред посмотрел на одних, потом на других.

— Предстоит трудная миссия, и было заранее понятно, что вам необходимо пребывать в полной боевой готовности. Поэтому мы даем вам в подкрепление еще четверых. Эти люди поступают под ваше командование, Гетцау. Капрал Карелинус Эберхарт, — Манфред указал на молодого офицера, стоящего слева от него, — также будет подчиняться вашим приказам, но подотчетен он лишь мне. Он — мои глаза и уши и рапортует мне в конце этого… — Манфред помолчал и усмехнулся. — Какое же вы полезное приобретение! Доклад капрала покажет, можно ли будет использовать вас в дальнейшем и вообще сохраним ли мы вам жизни. Вы меня поняли?

Райнер кивнул.

— Да, милорд. Отлично.

Он пригвоздил взглядом капрала Эберхарта, который слушал Манфреда, разинув рот и вытаращив голубые глаза. Бедняга не ожидал, что Манфред столь откровенно выскажется о его роли в намечающемся мероприятии. Он не привык к прямоте графа — в отличие от Райнера, который знал, что Манфред не был склонен приукрашать действительность.

— Этих людей вынудили так же, как и нас, милорд? Их…

— Да, капитан. Они согласились на тех же условиях. Их кровь отравлена, как и ваша. — Манфред рассмеялся. — Теперь они — ваши братья. Вы все — Черные сердца!

2 ВСЕ МЫ ТУТ НЕГОДЯИ

Меньше чем через два часа после того, как Манфред отдал распоряжения, Черные сердца выехали из Альтдорфа в Аверхейм — крупнейший город северо-восточной провинции Аверланд и ближайший к Черным горам и перевалу, охраняемому фортом генерала Гутцмана. Граф со свойственной ему основательностью все предусмотрел: чистую одежду и оружие для вновь прибывших, лошадей для тех, кто сносно держался в седле, и повозку для остальных. В повозку погрузили и снаряжение: оружие, доспехи, кухонные принадлежности, палатку, одеяла. Райнеру подумалось, что на этот раз они путешествуют с куда большими удобствами, чем при выполнении последнего задания. Тогда пришлось пробираться на вражескую территорию холодной остландской весной, а из экипировки было лишь то, что они могли унести на себе. Сейчас же они спокойно пересекали самое сердце Империи, где на каждом шагу попадались селения и постоялые дворы. Вероятно, это следует считать хорошим предзнаменованием, и задача окажется не такой уж сложной. Во всяком случае не такой тяжелой, как предыдущая.

Райнер вдохнул полной грудью, когда они свернули к югу от Альтдорфа и двинулись мимо ферм и полей. Как приятно наконец оказаться на открытом воздухе! Уже сама смена обстановки доставляла огромное удовольствие. Ощущать движение было так приятно, что на короткий миг Райнер почувствовал себя свободным.

Он был настолько захвачен эмоциями, что лишь когда стены Альтдорфа скрылись в утренней дымке и впереди показалась темная полоса Драквальда, заметил, что остальные молчат. В воздухе повисла неловкая тишина, Черные сердца старого и нового созыва с тревогой разглядывали друг друга. Райнер вздохнул. Так дело не пойдет.

— Скажите-ка, сударь, — обратился он к новичку, сидевшему справа от него, тщедушному субъекту с копной бурого цвета волос над печальным заостренным лицом. — Как это вы оказались в столь прискорбных обстоятельствах?

— Что? — вздрогнул в испуге новичок. — Что ты ко мне лезешь? На кой тебе это знать?

Райнер беззлобно усмехнулся.

— Видите ли, сударь, поскольку я ваш командир, мне желательно хоть что-то о вас знать. И не бойтесь меня шокировать. Мы тут все стреляные воробьи, верно, ребята? — Он обернулся к своим старым товарищам. — Павел и Халс убили своего командира, когда он проявил некомпетентность.

— Вообще-то нет, — начал Павел.

— Его убили курганы, — вставил Халс.

Они оба мрачно рассмеялись.

— Франц лишил жизни соседа по палатке за нежелательные приставания.

Франка зарделась.

— Джано продавал ружья коссарам.

— Что тут преступление? — Джано развел руками.

— А я, — Райнер приложил руку к груди, — был обвинен в колдовстве и убийстве духовного лица женского пола. — Он усмехнулся, глядя, как бедняга, моргая, крутит головой. — Вот видите, вы в хорошей компании.

Его собеседник пожал плечами, внезапно смутившись.

— Я… меня зовут Абель Хальстиг. Я… я был квартирмейстером лорда Бельхема. Меня обвинили в том, что я прикарманивал разницу, закупая дешевый порох, в результате чего погубил боевую единицу.

— Как так?

— Ну, орудия давали осечки, и враг разогнал наши позиции. Но в тот день шел дождь, и порох мог намокнуть.

— А раз порох был дешевый… — медленно начал Павел.

— Но это не был дешевый порох!

— Ладно, ладно, не был, — успокоил его Райнер. — Так ты можешь целиться и стрелять?

Абель заколебался.

— Если мне помогут. В случае крайней необходимости. Вообще-то я по преимуществу снабженец.

— Оно и видно, — сказал Райнер и отвернулся, прежде чем Абель успел бы парировать. — А вы, сударь? — спросил он всадника, крепкого ветерана с длинными темными волосами, которые были заплетены на затылке. Лицо всадника ничего не выражало.

Тот мельком взглянул на Райнера, потом снова уставился на шею своей лошади, чем и был занят всю дорогу. Брови у ветерана были такие густые, что глаза оставались в тени, несмотря на ясную погоду.