Слишком много и всегда недостаточно - [41]

«Не представляю. Думаю, то, что с этим сочетается», – ответила я, держа в руках коробку с крекерами.

«Наверно, икра», – смеясь, сказал он. Я пожала плечами, понятия не имея о том, что такое икра.

Я подхватила корзину за ручку и пошла к куче подарков, которые складировала рядом с лестницей. По пути, проходя мимо Иваны и бабушки, я приподняла корзину и сказала: «Спасибо, Ивана», – а потом поставила ее на пол.

«Это твое?»

Вначале я подумала, что она говорит о подарочной корзине, но она имела в виду экземпляр журнала Omni, возлежавший на груде уже открытых мною подарков. Omni, научно-популярный и научно-фантастический журнал, выпускавшийся с октября того года, был моей новой страстью. Я только что купила декабрьский номер и захватила его с собой в надежде на то, что между креветочным коктейлем и обедом у меня будет шанс закончить чтение.

«А, да».

«Боб, издатель, – один из моих друзей».

«Не может быть! Я люблю этот журнал».

«Я тебя представлю. Ты приедешь в город и встретишься с ним».

Конечно, это было не настолько головокружительно, как если бы мне сказали, что я познакомлюсь с Айзеком Азимовым, но очень близко к тому. «Ух, ты. Спасибо».

Я наполнила тарелку и отправилась наверх в комнату папы, где он провел целый день, слишком подавленный, чтобы присоединиться к нам. Он сидел, слушая свой портативный радиоприемник. Я протянула ему тарелку, но, не проявив никакого интереса, он поставил ее на маленький прикроватный столик. Я рассказала ему о щедром обещании Иваны.

«Погоди-ка; кому-кому она хочет тебя представить?»

Я никогда не забуду это имя. Сразу после разговора с Иваной я заглянула на страницу с выходными данными журнала, и там был он – Боб Гуччионе, издатель.

«Ты собираешься встретиться с парнем, который издает Penthouse?» Даже в свои тринадцать лет я знала, что такое Penthouse[33]. Невозможно, чтобы мы говорили об одном и том же человеке. Папа хмыкнул и сказал: «Не думаю, что это хорошая идея». И неожиданно то же самое подумала и я.

Видеть, какие подарки получала моя мать, было совсем не смешно. Почему до сих пор ожидалось, что она будет посещать семейные торжества, было загадкой, но еще большей загадкой было то, почему она приходила. Ясно же, что Трампы желали ее видеть не больше, чем она хотела там присутствовать. Некоторые подарки, которые они ей дарили, были довольно милыми, но они всегда покупались в менее дорогих магазинах, чем то, что предназначалось для Иваны и жены Роберта, Блейн. Хуже того, многие из них однозначно передаривались. Сумочка, полученная ею однажды от Иваны, принадлежала к люксовым маркам, но в ней лежал использованный бумажный носовой платок.

После обеда и открытия подарков мы разбрелись – кто-то пошел на кухню, кто-то на задний двор, а остальные в библиотеку, где я, скрестив ноги, сидела на полу у двери. Издали я смотрела по телевизору то ли «Годзиллу», то ли футбольный матч – что там в тот момент включили Дональд и Роб. Через какое-то время я заметила, что мамы поблизости нет. Поначалу я не волновалась, но, когда она не вернулась, я пошла ее искать. Я проверила кухню, но там были только бабушка и тети. Я вышла на задний двор, где мой брат и Дэвид гоняли мяч. Когда я спросила Фрица, где она, он сказал: «Без понятия», явно без интереса. Со временем мне уже не нужно было спрашивать, я уже знала, где ее найду, но в тот первый раз я запаниковала.

Мама сидела в столовой, совсем одна. К тому времени стол уже опустел, и единственным свидетельством недавнего обеда было несколько салфеток, валявшихся на полу. Я стояла в дверном проеме, надеясь, что она меня заметит и что мое присутствие снова приведет ее в движение. Я боялась проронить хоть слово, не хотела нарушать ее покой. А когда с кухни просочился звон посуды и разговор об остатках еды и мороженом, я приблизилась к столу из красного дерева в угасающем свете дня. Свечи почти догорели, но мне хотелось, чтобы было еще темнее, чтобы мне не пришлось видеть мамино лицо, такое на нем было написано страдание.

Аккуратно, чтобы к ней не прикоснуться, я села на стул рядом с ней. Я никак не могла ее утешить, могла лишь просто побыть с ней рядом.

За восемь месяцев до подарка с нижним бельем Дональд и Ивана поженились в церкви Marble Collegiate и устроили прием в клубе «21». Наши с мамой и Фрицем места находились за одним столом с кузенами, а папы там не было. Ложь, которую рассказывала семья, состояла в том, что папу якобы попросили быть другом жениха и свадебным ведущим (роль, которая в действительности досталась Джои Бишопу[34]), но семья решила, что ему нужно остаться во Флориде, чтобы позаботиться о дяде Вике, зяте бабушки. На самом деле мой дед просто не хотел, чтобы он присутствовал на свадьбе, и ему было сказано не приезжать.

Пока Дональд бороздил Манхэттен в поиске домов, продающихся за долги, я почти каждую неделю теряла десятки тысяч долларов. По пятницам после школы я приходила домой к своей подруге, и мы играли в «Монополию»: удваивали количество домов и гостиниц, удваивали свой капитал. Это занятие превращалось в марафон, растягивавшийся на все выходные. Одна игра могла длиться от тридцати минут до нескольких часов. Единственной постоянной во всей игре были мои результаты: я проигрывала каждый раз, когда садилась играть.