Слезы звезд - [37]

— Нет…

Она воззрилась на меня с ожиданием, и мои губы шевельнулись:

— Еще я видела красную форму.

— Красную форму? — непонимающе переспросила Лин. — Просто красную ф…

— Не просто, — я вздохнула. — Она была на мне.

Прежней веселости как не бывало. Повисла тяжелая тишина.

— Это случилось уже дважды, — я избегала смотреть на нее. — Сначала я была в своей обычной одежде, а потом… потом она неожиданно начала менять цвет…

Перед глазами предстало видение — мой плащ, окрашенный в вишнево-красный цвет. Цвет тех, кого я ненавидела всей душой.

— В прошлом году я подумала, что мне всего лишь привиделось, но на прошлой неделе это случилось снова. И было такое странное чувство, что мне это знакомо… Но этого просто не может быть! Какая-то бессмыслица! — я тряхнула головой, отгоняя от себя неприятное видение и инстинктивно стряхивая руку, будто по ней ползали тараканы.

Лин, до этого хранившая странное молчание, покосилась на меня.

— Духи никогда не врут, — коротко промолвила она.

От того, как это прозвучало, у меня на душе заскребли кошки. Лин знала, что мои родители когда-то сами носили красную форму, и несколько раз, несмотря на мои протесты, выражала сомнения по поводу того, что меня определили к синим. Она почему-то твердо верила, что мое место среди красных.

— Я знаю, что ты думаешь, но это не так! — я начала сердиться.

— У тебя есть другое объяснение? — В ее голосе появилась несвойственная ей твердость. Она собрала волосы и закрепила их палочкой, которую до этого крутила в руках. — Все сходится, Алекс — от судьбы не уйдешь. Так и должно было быть.

— Ну нет! — Взыгравшее внутри возмущение заставило меня позабыть, что я собиралась рассказать ей о своей главной тайне — волке. — Мне все равно, что мои родители носили красную форму! Но я не имею к этому никакого отношения! У меня и силы-то никакой нет! Нет, должно быть другое толкование! — я так сильно топнула ногой, что подняла вверх ворох желтых листьев.

Она вздохнула, но по ее виду было понятно, что теперь она окончательно утвердилась в своем мнении.

Какое-то время мы прошагали молча. Я — жалея, что вообще затеяла этот разговор, Лин — с упрямой верой в свою правоту.

— Какие планы на завтра? — наконец лукаво поинтересовалась она. И тепло улыбнулась в знак примирения. Лин умела так же незаметно развеять мой гнев, как и разбудить его своими замечаниями насчет моей кровной принадлежности к красным.

— Никаких, — я равнодушно пожала плечами. — Как обычно, до самого вечера буду на работе.

Лин возмущенно надула губы:

— Но, Алекс, это же твой день Рождения!

Я поморщилась. Почему-то дни рождения никогда не вызывали у меня того же восторга, как у остальных детей. А прошлый день Рождения и вовсе совпал с тем днем, когда я сюда приехала, поэтому только больше вызывал у меня отторжение. Откуда Лин про него прознала, я вообще не имела понятия.

— Провести этот день в кафе — и есть самый лучший праздник, — с прежним безразличием отозвалась я.

Лин упрямо потрясла головой.

— Когда закончишь, приходи к нам, — заговорщически произнесла она. — После всего, что я о тебе рассказывала дома, моя семья мечтает с тобой познакомиться.

— Лин, ты же знаешь, чем это чревато… — я помотала головой. Однако предложение было ужасно заманчивым. Рассказы подруги о всех тех глупостях и шалостях, которые каждый день вытворяли ее многочисленные браться и сестры, всегда вызывали у меня легкую тоску. Внутри я понимала, что в большой и дружной семье Лин было все, чего так остро не хватало мне.

— К тому же после соревнования вряд ли кто-то еще хочет со мной знакомиться…

Не удовольствовавшись только «техническими неполадками», мой побег снова и снова выставлялся миссис Джеймс на утренних построениях так, будто это было чем-то подлым и низким, чтобы остальным было неповадно.

— Глупости! — возмутилась Лин. Затем шепотом добавила: — Для нас ты — настоящая героиня!

— Вот еще! Ну и придумаешь же ты, Лин!..

— Это правда! — с горящими глазами она вскинула подбородок. — Среди нас никто не верит тому, что она говорит. Ты даже не представляешь, как восхищаются тем, что у тебя хватило смелости не уступать им… Многие, в основном взрослые, конечно, осуждают, — в ее голосе сверкнули уже знакомые мне нотки протеста. — Но есть и другие. Нас немного… но теперь мы верим, — она приподняла голову и посмотрела мне прямо в глаза. — Ты показала нам, что это возможно.

И хотя в ее голосе по-прежнему звучал страх перед красными, после соревнования это случалось все реже.

— Лин, ты знаешь, что говорить так очень опасно, — наставительно заметила я. — К тому же я вовсе не считаю себя героиней.

Но внутренне я должна была признать, что Лин не лукавила. Что-то менялось в желтых: они все реже прятали глаза и больше помогали друг другу, старшие с большей стойкостью сносили издевательства красных. И еще я стала замечать, что многие уступают мне дорогу, приветствуя так, как когда-то приветствовала только Лин — легким кивком головы.

— Мне надоело бояться! — она сжала кулачки. — А то, что они делают с Дином, просто отвратительно. Хотела бы я иметь достаточно силы, чтобы им отомстить!

Мы приблизились к развилке, на которой расставались.