Слезы Турана - [23]
На закате солнца он обошел все становище в поисках слуги хозяина караван-сарая, но не нашел. Повар, отвечающий за ханский плов, объяснил, что водоноса, которого ищет воин, отправили в пески собирать саксаул. Ягмур хотел пуститься за водоносом в степь, но в это время его остановил слуга султана.
— Если ты кравчий Ягмур-огуз, привезший султану весть о заговоре в Самарканде, то иди к шатру султана, — проговорил прислужник султана — гулам.
Санджар сидел на пышном, бархатном ковре. Перед ним дымил кальян, заправленный новой порцией свежего табака.
Когда Ягмур вошел в шатер, султан хлопнул в ладоши, и сейчас же появился главный визирь.
— На охоте барс разодрал шкуру его коня. Повелеваю заменить дырявую конскую кожу шкурой барса, убитого рукой моей. Пусть огузы знают наши родственные предрасположения. Огуз — это лев, даже в возрасте львенка он лев! Пусть начальник личной охраны найдет достойное место славному джигиту среди моих орлов.
Начальник личной охраны не без зависти подал Ягмуру свиток шкуры, снятой с барса.
Ягмур низко поклонился и вышел. Не было и тени радости на его лице. Воин понял: чем ближе к хозяину, тем ближе к палке Новое назначение радовало лишь тем, что чаще можно видеть Аджап, которая теперь находилась при гареме царского дворца.
— Так шкура коня стала шкурой барса, — закончил рассказ Ягмур.
— Ты вел себя достойно, — отозвался Джавалдур. — Но не становись на тропу Чепни, который в вольных огу-зах видит костер, головешками из которого можно отпугивать волка.
— Джавалдур, — вставил горячий степняк, — ты мудр! Но пусть хоть раз курица послушает яйцо… Скажи — почему вольные огузы, прадеды которых дышали просторами степей, должны как взнузданные кони носить на себе тех, кого сажает им на спину султан? Почему мы должны идти в поход на Самарканд и платить за славу султана налог крови? До каких пор наши стойбища будут отдавать своих воинов султану? Долго ли лучших баранов из наших отар будут пожирать царские лизоблюды? Смерть Кумачу! Пусть меч огузов восстановит былую справедливость. Смерть Кумачу!
— У бодливой коровы спина в рубцах, — негромким ворчанием сдерживал Чепни буйного Джавалдура.
— Не бойся Ягмура, мой старый учитель! Джигит еще молод; известно, что щенки рождаются слепыми… Но скоро и он залает. Разве ты не видишь, какими огненными становятся его глаза? Поход на Самарканд сделает их еще страшнее. И тогда Ягмур встанет в ряды доблестных огузов, борющихся за справедливость. Я не боюсь так загадывать…
— Чепни, мое стойбище всегда примет храброго богатыря: и в час радости, и в час горя! Скоро мы все будем вместе!..
— Не надо кричать, собаки Кумача насторожили уши, — предупредил Джавалдур.
— Трусливого даже чихание пугает. Но настанет время, и я расскажу этой блудливой бесплодной женщине… Кумачу о муках деторождения, клянусь честью!
— Остановись, — предостерег Джавалдур. — Вспомни данную клятву!
— Я спешу, джигиты. — Перебил их Ягмур. — Дорога ждет!
Степняки поехали провожать молодого воина.
— Ягмур, помни! — кричал вдогонку Чепни. — Мое стойбище ждет тебя, храброго богатыря. Приходи и в час радости, и в час горя! Скоро будем вместе. Слышишь?..
— Эх-ха! — гулко отозвалась дорога, покрываясь ровными всплесками густой пыли.
МЕСТЬ КОРМИЛИЦЫ
Покрытая нисайскими коврами лодка, уткнувшись носом в береговой песок, мерно покачивалась на мургабской волне. На больших блюдах дымили жареные стрепеты, фазаны и нежная джейранина. Перед Санджаром лежала отваренная баранья голова — признак уважения к старшему и к власти. Райскими голосами звенели лютня и чанг.
Перед возвышенностью, на которой сидел султан, расстилалось широкое зеленое поле, где дети придворных гарцевали на конях.
Бровь султана дрогнула, когда Аджап, которой было приказано сопровождать его в этом выезде, тронула тугие струны чанга. И, как раненый чибис на воде, забился ее голос в поздних сумерках:
— Йэ-э! — донесся с поля задорный клич молодых кавалеристов — победителей, высоко вскинувших изогнутые чаганы (Чаганы — клюшки для игры в конное поло). И снова, тесня друг друга, арабские кони кинулись в жаркую игру.
Аджап погладила струны чанга и вздохнула. Нежные, как веточки лилии, пальцы девушки ласкали мягкими движениями шелковые струны чанга. Ее нежный голос тронул душу владыки, стихи — рубай были так неожиданны, что Санджару пришлось порыться в памяти, чтобы достойно ответить неожиданному и находчивому выпаду красивой де вушки. Вспоминалось шестистишие из поэмы «Вис и Ра-мин»:
Смогла ли понять намек певица?
— Йэ-э! — снова донеслись с поля азартные голоса игроков.
Султан приподнялся на локте. Кормчий ударил веслом по воде, и лодка закачалась, отошла от берега, а потом снова врезалась в песок. На зеленой лужайке переругивались разгоряченные игроки. Слуги стирали с морд коней пену. Молодежь с жадностью набросилась на жареную дичь и вино. Зазвенели кубки, застучали кости о серебряные подносы, зазвучали хмельные тосты в честь величайшего из величайших, славы ислама и счастья религии, надежной защиты государства — султана Санджара. И только хозяин этого застолья и веселья сидел с непроницаемым лицом. Первой это заметила Аджап. Кивнув музыкантам, сидевшим на корме лодки, она завела рассказ о героях, которые сражались с презренными рыцарями, набивавшими свои желудки свининой.
Эсенов Р. М.Легион обреченных: Роман. — М.: Мол. гвардия, 1988. — 384 с. — (Стрела).Заключительный роман трилогии о самоотверженной работе чекистов Туркмении. Главный герой — Ашир Таганов, отличившийся в борьбе о басмачеством, о чем повествуется в предыдущих двух книгах — «Предрассветные призраки пустыни» и «Тени «желтого доминиона». В годы Великой Отечественной войны он выполнял особое задание Родины в тылу фашистской Германии. Ему удалось сорвать планы командования вермахта, которое пыталось сформировать из военнопленных среднеазиатских национальностей так называемый Мусульманский легион и бросить его в бой против Советской Армии.© Издательство «Молодая гвардия», 1988 г.
Главарь хивинского басмачества Джунаид-хан и его отряды ведут отчаянную борьбу с большевиками. Чекист Аманли Белет, выдавая себя за сторонника басмаческого движения, агитирует джигитов переходить на сторону большевиков. Но Джунаид-хан расправляется с Аманли и его семьёй, обманом переманивает сына чекиста на свою сторону… А два закадычных друга – Ашир и Нуры – оказываются по разные стороны невидимой линии фронта.
И вновь читатель встречается с героями широко известного романа «Предрассветные призраки пустыни». Каракумы, 30-е годы прошедшего века… Басмаческие банды при поддержке иностранных агентов пытаются привлечь на свою сторону мирное население. Джунаид-хан – один из главарей басмачества – вынужден назначить своего преемника. Чекист Ашир Таганов дает шанс другу детства Нурры уйти от басмачей, и тот делает свой выбор…
Книга воскрешает героические страницы борьбы трудящихся Средней Азии против националистической контрреволюции и иностранных интервентов в годы гражданской войны. Широко используя новые архивные материалы, автор показывает большевиков Закаспия как организаторов и руководителей героической борьбы трудящихся масс. С особым интересом читаются разделы, рассказывающие о подготовке вооруженного восстания, борьбе партизанского отряда Аллаяра Курбанова, в котором плечом к плечу сражались туркмены и русские.
Исторический роман Акакия Белиашвили "Бесики" отражает одну из самых трагических эпох истории Грузии — вторую половину XVIII века. Грузинский народ, обессиленный кровопролитными войнами с персидскими и турецкими захватчиками, нашёл единственную возможность спасти национальное существование в дружбе с Россией.
Роман основан на реальной судьбе бойца Красной армии. Через раскаленные задонские степи фашистские танки рвутся к Сталинграду. На их пути практически нет регулярных частей Красной армии, только разрозненные подразделения без артиллерии и боеприпасов, без воды и продовольствия. Немцы сметают их почти походя, но все-таки каждый бой замедляет темп продвижения. Посреди этого кровавого водоворота красноармеец Павел Смолин, скромный советский парень, призванный в армию из тихой провинциальной Самары, пытается честно исполнить свой солдатский долг. Сможет ли Павел выжить в страшной мясорубке, где ежесекундно рвутся сотни тяжелых снарядов и мин, где беспрерывно атакуют танки и самолеты врага, где решается судьба Сталинграда и всей нашей Родины?
Рассказ о белорусском атеисте XVII столетия Казимире Лыщинском, казненном католической инквизицией.
Отряд красноармейцев объезжает ближайшие от Знаменки села, вылавливая участников белогвардейского мятежа. Случайно попавшая в руки командира отряда Головина записка, указывает место, где скрывается Степан Золотарев, известный своей жестокостью главарь белых…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Подробная и вместе с тем увлекательная книга посвящена знаменитому кардиналу Ришелье, религиозному и политическому деятелю, фактическому главе Франции в период правления короля Людовика XIII. Наделенный железной волей и холодным острым умом, Ришелье сначала завоевал доверие королевы-матери Марии Медичи, затем в 1622 году стал кардиналом, а к 1624 году — первым министром короля Людовика XIII. Все свои усилия он направил на воспитание единой французской нации и на стяжание власти и богатства для себя самого. Энтони Леви — ведущий специалист в области французской литературы и культуры и редактор авторитетного двухтомного издания «Guide to French Literature», а также множества научных книг и статей.