Слезы темной воды - [138]

– Я знаю, ты давно не ел, – сказала она по-сомалийски, – но мной ты не насытишься. Видишь ли ты эти руки и ноги? На моих костях не осталось мяса.

Лев снова зарычал, его грива заблестела, как медь, в свете заходящего солнца.

Чувствуя отчаяние, она перешла на английский язык:

– Тут для тебя ничего нет, только кожа да кости. Сейчас весна, и есть другие животные, которые покажутся тебе намного вкуснее.

Кошка опустила голову и двинулась вперед, глядя на нее жуткими желтыми глазами.

Еще одна мысль появилась у Ясмин: «Оставь свой мешок и отойди». Она медленно отступила за дерево.

– Я сейчас уйду. Можешь взять мою еду, но меня ты не получишь.

Она сделала шаг назад, потом еще один. В следующий миг порыв ветра подхватил ее абайю и раздул черную ткань, точно парус. Когда лев увидел это, он странно посмотрел на нее. Ясмин продолжала пятиться, ее сердце колотилось в груди. Как только она вышла из тени дерева, лев подошел к ее мешку и сунул в него нос. «Вот и хорошо, – подумала она. – Бери все что хочешь».

Когда зверь на мгновение отвлекся, она оглянулась через плечо и увидела еще одну акацию неподалеку. Взявшись руками за нижнюю ветку, она подтянулась. Лев сердито рыкнул, но к тому времени, как он подбежал к дереву, Ясмин уже была в пятнадцати футах над землей. Все ее чувства были так напряжены, что ей казалось, будто она карабкается сквозь вязкий клей, но Ясмин продолжала подниматься, несмотря на то что ее руки и ноги горели от напряжения. Кошка оперлась передними лапами о ствол дерева, издала недовольный рев, но последовать за ней не пыталась.

Сидя на самой высокой ветке, Ясмин наблюдала, как солнце клонится к горизонту, окрашивая облака в розовый цвет и создавая длинные тени на поросшей травой равнине. Лев не сразу потерял интерес к ней, но в конце концов вернулся к ее мешку и уволок его в кусты.

Она смирно сидела, держась за ствол, пока небо не сделалось таким же темным, как земля. Мысль о том, что придется спуститься с дерева, пугала ее, но она знала, что не может оставаться там вечно. До Дадааба еще четыре дня пути. Теперь, когда она осталась без провизии, ей стоило поторопиться.

Ясмин спрыгнула на землю и, не увидев нигде кошки, взяла кувшин с водой. К счастью, лев потащил мешок на северо-восток. Она увидела встающую на востоке полную луну и двинулась в противоположном направлении, в сторону Сириуса, самой яркой звезды на небе, быстрым шагом, подгоняемая остатками адреналина в крови и непоколебимым стремлением к цели.

Под утро ее энергия иссякла. Она попыталась сесть, но ноги ее до того ослабли, что просто подкосились под ней. Ясмин повалилась на землю, ударившись головой о камень. Она долго смотрела на небо, мысли ее были словно окутаны туманом. Она видела мерцающий пояс Млечного Пути и созвездие Скорпиона, вытянувшееся за луной. Ей показалось, что она услышала какой-то слабый звук, похожий на треск радиопомех, но он стих, и она забыла о нем.

Наконец она повернулась на бок и посмотрела на запад. Дева была там, она звала ее так же, как с берегов Джуббы, но у Ясмин не осталось сил, чтобы сделать хотя бы еще один шаг. Путешествию придется подождать до рассвета. Она закрыла глаза и провалилась в сон без сновидений.

* * *

Она проснулась, когда подсознание отметило, что в лицо ей брызжет вода. Так продолжалось полминуты, пока она не открыла глаза и не увидела, что пошел дождь. К тому времени, когда она сумела принять сидячее положение, ее абайя уже полностью промокла. Дождь усиливался, превращая землю в грязь. Сон покидал ее так неохотно, что она чуть не забыла запастись водой. После того как она вымыла кувшин и наполнила его до краев, дождь ослабел и облака начали расступаться, открывая солнце. Изумлению Ясмин не было предела, когда она увидела его висящим высоко в западной части неба. Значит, она проспала много часов.

Напившись из кувшина, она с усилием поднялась на ноги и посмотрела вдаль. Земля здесь была почти голой, лишь чахлые низкорослые деревья торчали тут и там, как родинки на коже. Она представила это место в сухой сезон, опаленное беспощадным солнцем. Именно поэтому она не пыталась сбежать раньше. Ясмин сделала неуверенный шаг и почувствовала, как боль поднимается от лодыжек к коленям. «Еще три дня, – подумала она. – Не знаю, справлюсь ли я». Но сердце ее не желало мириться с усталостью. Она представила лицо матери. «Ты выживешь. О смерти можешь забыть».

Солнце помогло ей найти ориентир на юго-западе – далекий платан. Сосредоточив взгляд на дереве, она двинулась к нему. Первая миля далась ей с трудом, на второй дела пошли лучше, а на третьей она уже шла своим обычным шагом. От голода у нее сводило желудок, но она, не обращая внимания на неприятные ощущения, приближалась к цели. Расстояние до платана она преодолела за час, потом выбрала следующий ориентир. Так она продвигалась до захода солнца, а потом шла, ориентируясь по звездам, пока луна не достигла зенита. В конце концов она растянулась на твердой земле и заснула.

На следующий день она едва сумела встать. Боль словно окружила ее густым облаком, душила ее, когда она пыталась двигаться. Стиснув зубы, Ясмин все же поднялась, сбросив с себя оковы голода и усталости. Она сделала глоток воды и зашагала вперед, набирая скорость. Часы сменяли друг друга без счета. У нее больше не было сил, чтобы разговаривать с собой. Ее разум превратился в воздушный шарик, плавающий от одного чувственного впечатления к другому. Иногда, чтобы приободриться, она читала строки из Корана.