Слёзы капали (Гладиатор) - [15]

— Ручку и лист бумаги! — сказал Васин.

— Сейчас… — продавщица выключила телевизор. Не торопясь, выбрала пластинку, поставила на проигрыватель.

— Вы меня обслужите, или нет, в конце-концов?

— Обслужу. В порядке очереди. Вон, мальчик раньше вас пришел. Мальчик, тебе что?

— Ластик. Нет, вон тот, красненький.

— Пять копеек.

Выбила.

— Так… Вам что?

— Жалобную книгу!

Продавщица пожала плечами, достала из-под прилавка жалобную книгу, бросила на прилавок.

Васин стал листать ее.

— Дайте ручку, — сказал Васин, открыв альбом на нужной странице.

— У меня нет ручки.

— А вот они лежат.

— Сначала оплатите товар.

— Опробовать я имею право.

Продавщица дала ручку.

Васин писал в книгу.

— Как ваша фамилия? — спросил он.

Продавщица отобрала у него ручку, положила на место.

— Опробовали? Теперь оплатите товар.

— Сколько стоит?

— Написано.

Васин бросил на прилавок тридцать копеек.

— У меня нет сдачи, — сказала продавщица.

— Не надо сдачи!

— А мне не надо ваших подачек.

— Так! Хорошо! Где здесь директор?

— Я директор, — сказала продавщица. — Слушаю вас.

— Еще лучше. Какой номер вашего магазина.

— А вот выйдите отсюда, чуть отойдите, посмотрите наверх, там все написано, — сказала продавщица.

Дворец Культуры. Зал.

На трибуне выступал режиссер областного театра, когда из зала раздался крик:

— Прошу минуты внимания!

В проходе у двери стоял Васин.

— Владимир Николаевич, бумагу мне не дали! Поэтому я устно! — кричал Васин. — Или вы сейчас же отмените свое распоряжение об отмене сноса источников разврата, или я сейчас же подаю на пенсию.

Пауза.

— Каких источников, Пал Ваныч? О чем ты? — спросил Колычев. Он сидел в президиуме, во втором ряду.

— Я о гаражах! — еще громче крикнул Васин. — Считаю до трех! Раз! Два! Два с половиной!

— Товарищ Васин, — перебил его председательствующий. — Я думаю, что сейчас не время и не место обсуждать этот вопрос.

— Нет, время! И место!

— А ты, Пал Ваныч, и про свой собачий питомник скажи, — посоветовал из зала высокий мужчина. — Ознакомь народ со своей гениальной идеей.

— Ты за меня не волнуйся, Ефремов. Я все скажу, что надо! Считаю: Два! Три! Три с половиной!

В зале засмеялись.

— Пал Ваныч, — сказал председательствующий. — Запретить уйти на законный отдых никто не имеет права.

У клуба.

Васин вышел из клуба, и, сутулясь, побрел по тротуару.

— Пал Ваныч! Я здесь! — окликнул его БОбылев из машины.

Васин обернулся, с недоумением посмотрел на Бобылева, потом вспомнил. Пошел к машине, влез.

— Пристегнитесь, Пал Ваныч, — сказал Бобылев. — А то вон он ходит, показал на инспектора ГАИ.

Васин, при помощи Бобылева, пристегнулся.

— Обратно? — спросил Бобылев.

— Домой, — сказал васин.

— Ко мне? — осторожно спросил Бобылев, который ждал чего угодно.

— Все равно.

— Пал Иваныч, может заскочим все-таки на службу. Вы плащ возьмете. Заодно и я ключи заберу. А то у меня бампер там, совсем новый. Как, заскочим?

— Заскочим, — Васин думал о другом.

Машина двинулась вперед и пришлось затормозить, чтобы пропустить грузовик и, как назло, тут же откуда-то возник милиционер. Свистнул. Остановил.

— Вы почему не пристегнуты?

— Вот балда! — сказал Бобылев.

— Кто балда? — поинтересовался милиционер.

— Я. Пал Иваныча пристегнул, а себя забыл.

Инспектор заглянул внутрь, узнал Васина.

— Добрый день, Пал Иваныч, — козырнул он. — Ладно, поезжайте. Чтобы в последний раз, — простил он Бобылеву.

— Спасибо, — сказал Бобылев, пристегиваясь.

Машина поехала дальше.

— Ценят вас в городе, — сказал Бобылев.

— Оценили, — согласился Васин. — На пенсию вытурили.

— На пенсию? А вам разве есть шестьдесят?

— В четверг намечалось. Теперь не будет.

— Ну, что вы, Пал Ваныч, — возразил Бобылев. — Мы вам обязательно проводы устроим. Все сделаем по первому разряду!

— Где стол был яств, — сказал Васин, — там гроб стоит. — И вдруг закричал: — Стой!

Бобылев от неожиданности дал по тормозам. И если бы не ремень, Васин врезался бы в лобовое стекло.

— Здесь стоять нельзя, — сказал Бобылев.

— Анютин переулок, пять, Быстро! — скомандовал Васин.

Серая пустыня.

Старый Тролль указал пальцем…

Ученики запели.

Окраина города. (одноэтажные домики)

— А мне до пенсии еще тридцать лет трубить, — говорил Бобылев. Рыбалка… Внуки… Захотелось — махнул на море. В любое время… Пал Иванович, вам персональную дадут? — и сам ответил. — Наверняка. И еще как ветерану. Это вы больше меня будете получать, Пал Иванович…

— Не отвлекайся, — буркнул Васин. — Прибавь газу.

— Здесь ограничение скорости.

— Под мою ответственность.

— Не наш район, Пал Ваныч.

— Направо.

— Тут ухабы, Пал Ваныч. Лучше по Коккинаки.

— Сворачивай!

Бобылев свернул. Проехал метров десять, затормозил. Впереди знак: "Проезд запрещен" и большая лужа.

— Ну, что еще? — спросил Васин.

— Тут проезд запрещен, Пал Ваныч.

— Под мою ответственность.

— Надо бы глубину промерить.

— Дай мне руль.

Бобылев загнанно вздохнул и осторожно поехал.

— Газуй! — закричал Васин. — Ее с ходу надо брать! Я тебе, как бывший танкист говорю. Жми!

Бобылев послушался. Машина с разгону рухнула в скрытую под водой яму — и заглохла.

— Ну вот, — убито сказал Бобылев. — А я застраховаться не успел.

— Бери ручку, заводи, — велел Васин. — Хватит болтать.

— Нету ручки. Я ее в гараже забыл, Пал Ваныч.