Слесарь 2 - [34]

— Ольг, тебе нагреть котел воды? Пахнет от тебя.

— А как ты думаешь, что должны почувствовать Охотники при встрече? Запах чистого, вымытого тела? От меня должно вонять ночевками в лесу, дерьмом и страхом. Страхом, что не найду шхуну и останусь здесь. Это для Охотника не проблема пройти пятьсот километров по глухому лесу, добывая еду среди врагов. Я на такое не способен, и они это знают.

— Я про это не подумал. Но несет от тебя не по-детски.

Рано утром, в полной темноте, около четырех часов, Кремер еще раз раскинул свою сеть. Я снова попросил его это сделать, зная, насколько коварными могут быть Охотники. Я бы не удивился, если, оторвавшись от погони, парни сделали круг и снова подошли к Башне. Задание то не выполнено, товарищи погибли и нужно отомстить. Правда, теперь они близко наблюдать не будут, понимают, как спалились в тот раз.

Нет, все же вряд ли такого надо остерегаться. После таких потерь, рисковать Драгер не станет, в Башню не полезет. Могут, конечно, Крысу прихватить, отставшего или гонца, но какая у тех информация есть? Тут только Кремера надо было брать. Если его расколоть, то все можно узнать о Магах и Башнях.

И успокоиться после этого. Тот десяток слабосильных Магов с парой тысяч неуправляемых Крыс ничем не мог угрожать городу Астору. Войско, хоть немного дисциплинированное, из них не создашь. Да и сами Маги третьего — четвертого уровней были не так опасны, даже при наличии полностью заряженных камней рядом.

Все это я узнал путем простого общения и внимательного взгляда по сторонам. Поделиться я, конечно, с Гильдией этим знанием не могу. Да и не хочу. Пусть лучше Астор опасается своих соседей всерьез, содержит Гильдию по новому составу. Там я смогу в свою пользу расширенное финансирование обратить.

Никого Кремер не обнаружил, мы с ним и Большим выскользнули из Башни, не зажигая света. Крыс видел в полной темноте получше людей, да и Кремер обладал Ночным зрением. Поэтому они проводили меня до леса погуще, где и оставили дожидаться рассвета, а сами вернулись досыпать. Я забрался в куст поглубже, завернулся в плащ, второй положил на землю, под голову мешок и уснул.

Проснулся от лучей Ариала, добравшихся до лица. Хотелось еще поспать, но усилием воли заставил себя встать, собрать вещички, мешок за спину, в руках арбалет и копье и вперед.

Сразу начал забирать влево, чтобы подняться на край склона и идти, держась повыше. Надо и место стоянки обойти, вдруг там меня наши ждут еще. Крос тот же. Чувствует вину, да и нагоняя от Альса боится. Объяснить, почему я сейчас иду со стороны Башни, со стороны врагов, боюсь, не смогу.

По легенде, я ушел со стоянки, почувствовав, что дела пошли неладно. Поднялся по склону, нашел укромное место, где и просидел два дня, опасаясь, что все погибли. На третий день пошел в сторону берега, собираясь попасть на корабль. Поэтому мне лучше со своими не встречаться, хотя бы до половины пути.

Так и получилось, когда день клонился к вечеру, и я уже отупел от подъемов и спусков по заросшим кустами склонам, из-за камня поднялся часовой, один из Гвардии. Он был рад меня видеть и отвел к новой стоянке, уже на обратной стороне склона. Там я сразу попал в объятья Кроса, искренне счастливого, что и я не пропал на этом чертовом Севере. Я долго выражал крайнее недовольство, что попал в такую хрень, но потом, внезапно заметил, что народа поубавилось.

— И где Понс? Он, что часовой? — удивился я, простодушно осматриваясь по сторонам.

Ответом мне было молчание парней, Драгер отвернулся даже, а растерянная улыбка сползла с лица Кроса. Увидев меня, считавшегося погибшим или попавшим в плен, Гильдейские на минуту забыли про погибших товарищей. Да и сами они почти все щеголяли кое-как перевязанными ранами. Один из гвардейцев лежал, ему копье попало в грудь и участь его была еще непонятна. У остальных имелись, в основном, ранения на руках, которыми они отбивали лезвия копей.

Задумка Магов почти сработала. Были бы Крысы лучше готовы к такому быстрому прорыву Охотников из Башни, почти все могли получить такие же тяжелые раны, как лежащий гвардеец. Я опять подумал, что Амоксиклав мог бы ему помочь, но как достать и предложить такого неместного вида таблетки, я не знал. Сейчас таблеток и не было у меня, одна упаковка осталась у Магов, вторая закопана с остальным добром рядом с местом гибели Зверя. Тогда, на стоянке я рискнул подлечить Тонса, ведь мы были одни, а он и так все видел. Одной странной вещью больше, одной — меньше, было не важно. Ему те две таблетки реально очень помогли, страшные раны не воспалились и через пару недель Охотник был почти, как новенький.

— Понс погиб, еще два гвардейских тоже, — с трудом сказал Драгер, не дождавшись, пока Крос сможет открыть рот.

— Да, Ольг, Понса больше нет, — подтвердил и мой приятель.

Я сел, как оглушенный мешком из-за угла.

— Понс погиб? Да как так? От каких-то Крыс? — я все еще не понимал.

— Да он не мог, — я отказывался верить в это, хотя сам позавчера закрыл ему глаза, или что от них осталось, после удара Мага. Закрыл и настоял, чтобы его похоронили при мне, на маленьком кладбище возле Башни. Поставил сам три камня на землю могильного холмика.