Слепой жрец - [8]

Впрочем, до разговоров с Каваррубиа, чей разум до сих пор сохранялся в теле наряду с разумом демона, Сеййи уже почти не снисходил. Слепой жрец был покорной марионеткой в руках демона. Он мог сколько угодно тяготиться своей ролью, чувства самого Каваррубиа не имели больше никакого значения.

Лишь однажды Сеййи заговорил с ним вновь.

– Скажи мне, человечек, – прозвучал в уме Каваррубиа тихий голос демона, – когда ты притворялся почитателем Посейтониса, что ты чувствовал?

– Я не притворялся, – ответил Каваррубиа, -§ я действительно искренне чтил это божество.

– Или думал, что искренне чтишь, – хихикнул демон. – А знаешь ли ты, почему ты оказался столь удобным вместилищем для меня?

– Твои подручные объяснили мне это, – горько ответил Каваррубиа.

– И ты им поверил? – настойчиво повторил вопрос демон.

– Почему я должен был не поверить им? Это прозвучало довольно убедительно. Особенно если учесть, что мое божество меня оставило и предало в их руки…

– Главная причина заключалась в том, бедный мой человечек, что ты происходишь из племени кварубо, – сказал демон, торжествуя. – Это я указал им на тебя. Я внушил им мысль взять тебя в качестве вместилища для великого Сеййи! Твое имя – лишь искаженное название твоего племени; У тебя даже имени нет, тебе это известно?

– Теперь – да, – сказал Каваррубиа. – Впрочем, какое это имеет значение, коль скоро я потерял не только имя, по и самую мою жизнь!

– Тут ты, пожалуй, прав. – Голос демона зазвучал задумчиво, но вскоре в нем вновь появились глумливые интонации. – Твой народ поклонился змееногому божеству – одному из своих предков… Одному из тех, кто увидел свет здесь, у скалы, посвященной мне, великому Сеййи! Ты с рождения принадлежишь мне, Каваррубиа, – точнее, маленький кварубо: называть тебя так будет вернее.

– Значит, это моя судьба, – прошептал слепой жрец. Он не мог заплакать и проклинал своих врагов за то, что они отобрали у него величайший дар богов человечеству – слезы.

* * *

Мэйда, дрожа, стояла посреди улицы. Она согласилась помогать варвару в его затее. Конан заверил ее в том, что опасности нет никакой, и Кода многократно подтвердил слова своего друга. Мэйда и сама понимала, что может довериться киммерийцу. И все же совладать со страхом была не в силах.

Конан не осуждал ее. Довольно и того, что она вышла ночью на улицу и осталась там на долгое время, как бы нарочно подманивая к себе демона. С точки зрения киммерийца, поступок этой девушки иначе, как мужественным, не назовешь.

Кода сидел рядом на крыше. Его глаза светились в темноте двумя бледными огоньками. Время от времени Мэйда посматривала в сторону гнома, и ей делалось легче. Она понимала, что не одна.

Черная тень передвигалась с поразительной быстротой. Она как будто не шла, а ползла по земле. Конан, который стоял за спиной Мэйды (девушка испытывала такой ужас, что даже не обращала внимания на запах, исходивший от киммерийца), разглядел в темноте странную особенность надвигающейся на них фигуры. Вместо ног у слепого жреца были две огромных змеи. Приподнявшись на хвостах, они стремительно двигались вперед, оставляя в пыли извилистый след.

– Не бойся, – одними губами, еле слышно проговорил Конан в ухо Мэйде.

Дрожа, она прижалась к стене. Миг – и слепой жрец уже был возле девушки. Длинная черная рука метнулась к ее груди… но киммерийский меч оказался быстрее. Мэйда успела ощутить слабое прикосновение подрагивающих черных

пальцев, и это прикосновение наполнило ее ужасом и отвращением. Однако она помнила свое обещание – не путаться под ногами у варвара, когда тот вступит в битву с монстром, – и потому осталась на месте. Она только зажмурила глаза – зажмурила изо всех сил.

Сверкнувшее лезвие перерубило кисть руки, и та, лихорадочно сжимаясь и разжимаясь, упала к ногам Мэйды. Девушка не видела этого и потому не пошевелилась. Кисть несколько раз ухватилась пальцами за пыль, а затем затихла, судорожно сжатая в кулак. Вокруг нее медленно вырастало кровавое кольцо.

Слепой жрец беззвучно раскрыл рот, по ни звука не вырвалось из его горла.

Внутри Каваррубиа звучал вопль. Он тянулся бе amp;Йонечно – вопль невероятной мощи и безграничного отчаяния. То кричал, изнемогая от гнева и боли, сам демон Сеййи. Каваррубиа ощущал его боль, по как бы сквозь толщу, издалека: словно на его кожу надавили тупой стороной ножа, не причиняя серьезного ущерба.

Слепец не мог видеть своей отрубленной руки. Но крики демона заглушали все.

– Замолчи! – не выдержал Каваррубиа. – Ты убиваешь меня!

Демон оборвал вопль и метнулся вперед. Конан был настороже – он отскочил в сторону, сделал обманное движение, а затем подал сигнал кому-то быстрым движением головы,

На плечи демона обрушился град камней, которые метал маленький Кода. Пустынный гном призвал себе на помощь ветер, и потому камни летели с удвоенной силой.

Демон не стал уворачиваться от этих ударов, рискуя потерять равновесие. Он терпеливо сносил их, как громадная лошадь терпит укусы кровососущих насекомых. Сеййи беспокоило другое: он никак не мог разглядеть своего врага.

Девушка, у которой он хотел вырвать сердце, по-прежнему стояла на месте, очень испуганная, но целая и невредимая. А кто-то скрытый продолжал угрожать оружием.