Слепой с пистолетом [Кассеты Андерсона. Слепой с пистолетом. Друзья Эдди Койла] - [153]

— Мне-то что, говорю я, — продолжал Диллон, — И он ушел. Ну и что ты теперь скажешь?

— Так кто это был? — спросил Фоли.

— Вот это самое интересное, — сказал Диллон, — Это был Эдди Койл. Занятно, а?

Глава двенадцатая

— Меня прислал Дак, — сказал Джеки Браун, обращаясь к обшарпанной зеленой двери квартиры на третьем этаже. На лестничной площадке витал запах тушеных овощей.

Дверь бесшумно отворилась. На пол упал сноп света, и глазам Джеки Брауна снова пришлось привыкать к новому освещению. Он увидел кусочек мужской головы: глаз, ухо и полноса. Опустив глаза чуть ниже, он увидел, что обе руки крепко сжимают двустволку-обрез длиной не больше фута.

— Что нужно Даку? — спросил мужчина. Он не брился дня три.

— Дак просит меня иногда оказать ему помощь, — сказал Джеки Браун, — И я помогаю. А теперь он просит, чтобы ты мне помог — в счет его долга.

— И чем именно помочь? — спросил небритый.

— Предположим, я скажу, что мне надо десять штук и у меня с собой бабки, — сказал Джеки Браун. — Тебя это устроит?

Дверь открылась шире, и небритый отошел в сторону, не опуская двустволки.

— Входи, — сказал он. — Надеюсь, ты понимаешь, что я пущу в ход эту хреновину, если решу, что мне не по душе твои разговоры. Входи и выкладывай.

Джеки Браун вошел в квартиру. Весь пол был устлан белым пушистым ковром. Стены задрапированы оранжевым, на паласе, по углам комнаты, стояли черные кожаные кресла. В центре комнаты стоял массивный стол из стекла в хромированной оправе. Рядом со столом у стены черная кожаная кушетка. По кушетке были разбросаны золотистые и оранжевые подушки. А на кушетке, поджав ноги, сидела девчонка с длинными светлыми волосами в белом кашемировом свитере на молнии. Молния была расстегнута почти до середины груди. Лифчика на девушке не оказалось. Из невидимых динамиков доносилась песня в исполнении Мика Джаггера и «Роллинг стоунз». В углу с потолка свисала на серебряной цепи белая шарообразная лампа, освещающая плакат, на котором оранжевым по белому фону было написано: «AЛTA-МОНТ. НУ ВОТ И ВСТРЕТИЛИСЬ».

— Очень мило здесь, — сказал Джеки Браун.

Небритый обратился к девушке:

— Оставь нас, Грейс.

Девчонка соскользнула с кушетки и вышла из комнаты.

— Давай-ка поглядим на бабки, — начал разговор небритый.

— Давай-ка поговорим вначале о товаре, — ответил Джеки Браун, — Мне нужно десять штук «тридцать восьмых» или чего-нибудь получше. Сейчас. Дак сказал, у тебя есть.

— Ты давно знаешь Дака? — спросил небритый.

— С тех пор, как меня замели пять лет назад — он сидел в соседней камере.

— Все еще балуешься?

— Нет, — ответил Джеки, — Это ведь было задолго до того, как я узнал, что можно по-умному делать бабки. То были забавы несмышленыша.

— Видишься с другими ребятами? — спросил небритый.

— Видел кое-кого пару лет назад, — ответил Джеки Браун. — Я тут как-то оказался по делам, да заметил, что там, за городом, полно бывших зэков, так что я сделал паузу, выждал денек — а тут как раз происходит это дело в Лоуэлле, ну, в конце концов все улеглось. Босс должен был быть в городе.

— А он и был, — сказал небритый. — У них военный совет тут собирался.

— На карьере, — сказал Джеки Браун, — Я знаю. Кое-кто из «Апостолов», кое-кто из «Невольников». Я слыхал, они задумали какое-то совместное предприятие. Они хотели ко мне подкатиться с предложением, но я им послал весточку, что, мол, нет, хватит, я с этим завязал, да к тому же у меня уже был уговор с другими людьми, и учтите, говорю, я ведь не знаю, с кем вы теперь, а у меня уговор с другими, так что, мол, я остаюсь с «Ангелами». Все мои друзья, все, кого я знал и кто еще в бизнесе, остались с «Ангелами», так что обратной дороги уже нет.

— Занимаешься чем-нибудь? — спросил небритый.

— Слушай, — сказал Джеки Браун, — Может, ты опустишь эту херовину и мы спокойно поговорим? Я малость спешу. Мне надо увидеть человека, а это неблизко, и я хочу еще поспеть сегодня к ужину. Нет, я ничего не продаю «Ангелам». Я сейчас приторговываю «пушками» — не такими, как этот твой дробовик. «Ангелам» такого добра не надо.

Небритый поставил двустволку на предохранитель, но из рук не выпустил.

— Пожалуй, могу достать тебе десяток. Это тебе обойдется в пятьсот, но предупреждаю: товар скоропортящийся. И за ним надо ехать. Бабки вперед.

— Бабки вперед, — повторил Джеки Браун. Он достал бумажник и вынул из него конверт с пятидесятками. Отсчитал десять купюр.

— А помельче нет? — спросил небритый.

— Нет, — сказал Джеки Браун. — Это же американские деньги. Да к тому же тебя десятки и двадцатки не устроили бы. Сейчас слишком много развелось самодельных десяток и двадцаток. А пятидесятки — самое милое дело. Ехать далеко?

— Около часа, — сказал небритый, — Грейс, я отъеду. Скоро вернусь.

— И куда? — спросил Джеки Браун.

— А что?

— Если на юг, то я поеду за тобой на своей тачке. Я же сказал тебе: мне надо сегодня поспеть еще в одно место.

— Никакой «своей тачки»! — отрезал небритый, — Поедем в моей. И не спрашивай, куда. Пошли через черный ход. [32]

— Боже милостивый! — воскликнул Джеки Браун. — Сегодня мне, видно, суждено домой вернуться под утро.

Глава тринадцатая