Слепой. Приказано выжить - [35]

Странности эти, по большому счету, странностями не являлись. Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом, и грош цена генералу, который никогда не задумывался о том, чтобы примерить фуражку главнокомандующего. Вожак любой стаи, будь то десяток отощавших от зимней бескормицы волков или глава демократического правового государства, вынужден держать ухо востро, пребывая в отличной форме и полной боевой готовности, чтобы подросший, набравшийся сил и наглости молодняк ненароком не разорвал его в клочья. Генерал Васильев был человек амбициозный, иначе не стал бы тем, кем стал, и теперь, судя по некоторым признакам, решил, что созрел для нового шага вперед и вверх. Он уверовал в свои силы и явно примеривался к глотке вожака, и это была ошибка — вполне понятная, но, увы, непростительная, потому что в ЭТОЙ игре права взять назад неудачный ход нет ни у кого.

— С учетом твоих талантов по части верховой езды, — с мягкой дружеской подначкой продолжал Пермяков, — увидеть меня ты рвался, полагаю, вовсе не затем, чтобы прокатиться в седле. Что-то случилось?

— Вам виднее, — пожав плечами, уклончиво ответил Васильев. — Насколько я понял, вы интересовались сводками происшествий за позапрошлую ночь — не по всей Москве и даже не по какому-либо из районов и административных округов, а по вполне конкретному адресу.

— Клуб «Фортуна», — кивнув, подтвердил Пермяков. — Ну, и?..

— Не понимаю, как вам это удается, — проворчал Васильев. — У вас что, хрустальный шар на тумбочке? Или волшебное зеркальце?

— В наше высокотехнологичное время все колдовские атрибуты с успехом заменяют телефон и компьютер, надо только уметь ими пользоваться, — решив, что толика скромности пойдет на пользу делу, заявил Андрей Родионович. — И ты — не единственный, от кого я могу получить оперативную информацию. Так что же стряслось в этой «Фортуне»?

— Во-первых, в названный вами промежуток времени в прилегающем к зданию клуба парке скоропостижно скончался от сердечного приступа замминистра обороны Шиханцов, — сообщил Мент. — Насколько я понял, заключение экспертов ни у кого не вызвало сомнений, и это происшествие даже не попало в сводки. Думаю, вам и без меня это известно, но я счел необходимым упомянуть о нем в связи с другим происшествием, которое было зарегистрировано в непосредственной близости от клуба той же ночью.

— Ага, — оживился Пермяков, — значит, что-то все-таки было?

— Перестрелка в духе девяностых, — кивнул Васильев. — На первый взгляд — чистый вестерн. Машина ДПС остановила на ведущей к «Фортуне» дороге «десятку» с ростовскими номерами. Инспектор, почему-то находившийся в машине один, и притом не в свое дежурство, подвергся вооруженному нападению, вынужденно открыл огонь на поражение и был тяжело ранен в перестрелке, успев уложить троих нападавших. Когда его обнаружили, он был еще жив, хотя и потерял много крови. Придя в сознание в больнице, он произнес три слова: полковник ФСБ Молчанов.

— И?

— И умер через два часа, то ли не успев, то ли, что представляется мне куда более вероятным, не захотев ничего больше рассказать и объяснить. В местном управлении сейчас всеми силами пытаются замять дело, которое явно отдает гнильцой, но слова патрульного слышал находившийся в больнице следователь прокуратуры. Эти слова навели его на кое-какие правильные мысли…

— Сделать карьеру, сплясав на чужих костях, — вставил Пермяков. — Мысль, бесспорно, здравая, тем более что мертвому уже все равно.

— Совершенно верно, — согласился Васильев и зачем-то покосился на мирно щиплющих молодую траву лошадей, как будто опасался, что те подслушают и передадут кому-нибудь его слова. — Прежде, чем непосредственный начальник убитого задействовал связи в прокуратуре, и не в меру инициативному следаку дали по рукам, он успел нарыть пару-тройку любопытных фактов. О том, что убитый находился за рулем патрульной машины не в свое дежурство, я уже упоминал. Преступники, которых он будто бы геройски перестрелял, приехали из Ростова. Установить, что погибший сержант ДПС родом оттуда же, не составило труда — это записано в его личном деле. Следователь незамедлительно выехал туда и в два счета выяснил, что с одним из ростовских гастролеров наш инспектор был дружен еще со школьной скамьи — в буквальном смысле слова сидел за одной партой.

— Какие-нибудь старые счеты? — скучающим тоном предположил Андрей Родионович.

Ему уже все было ясно, но ставить об этом в известность Мента он не собирался. Виртуозный исполнитель, которому давеча пел дифирамбы Филер, кажется, все-таки допустил прокол, сэкономив на контрольном выстреле. Его можно было понять — он торопился поскорее устранить возникшую досадную помеху и покинуть место преступления, — но не простить: поневоле вступив в чужую игру, неизвестный стрелок, как и все ее участники, окончательно и бесповоротно утратил право на ошибку.

— Не думаю, — демонстрируя проницательность, которая в данном случае выглядела, мягко говоря, неуместной, возразил Николай Фомич. — Представляется куда более вероятным, что там, у клуба, кто-то расстрелял членов промышлявшей грабежами и разбоем преступной группировки, в которую входил старший сержант ДПС Самарин. Ребята просто ошиблись в выборе жертвы, за что и поплатились. Такова моя версия, в пользу которой говорит многое…