Слепой инстинкт - [16]

Он сидел здесь, потому что охота для него — часть удовольствия. Охота приносит ему наслаждение. Все преступники так или иначе ищут наслаждений.

Опустив голову, Франциска посмотрела вниз. Как Пауль и сказал, земля рядом с бревном была утоптана. Преступник часто бывал здесь. И не потому, что в этом была необходимость, а потому, что ему так хотелось. Франциска подошла к напарнику. Она достаточно узнала в этом месте, а с остальным разберутся криминалисты.

Готтлоб всегда использовала эту методику для поимки преступников: нужно представить себе три разных точки зрения. Во-первых, свою собственную: нужно понять, как видит ситуацию она, Франциска Готтлоб, незаинтересованное лицо. Во-вторых, точка зрения преступника: что он чувствовал перед тем, как совершить преступление? Что ощущал во время его совершения? В-третьих, точка зрения жертвы на тот момент, когда преступление еще не совершено. Какой была жертва до нападения? Сильной, смелой, быстрой? Или ранимой, беззащитной, беспомощной? Это всегда важно для преступника.

— Скажи криминалистам, пусть внимательно осмотрят землю у бревна. — Франциска остановилась рядом с Паулем. — Скорее всего, он тут мастурбировал.

Глава 5

Ну наконец-то! Она проснулась!

Он уже час сидел в укрытии и наблюдал за ней. Отсюда открывался великолепный вид на кусты и деревья. Девочка лежала в небольшой ямке у полусгнившего бревна. Свернулась клубочком, как олененок. Какое умиротворяющее зрелище. Человек в своем первозданном виде, возвращенный в лоно природы, где ему и место. Свободный, лишенный стыда. Превращенный в животное, наделенное лишь базовыми потребностями. Она одна среди многих, в ней нет ничего божественного, ничего непобедимого. Гармония мгновения смягчила его душу, прогнав беспокойство. Девчушка просто очаровательна!

Это зрелище пробудило в нем воспоминания, воспоминания о первенькой. Как давно это было… Какой же он глупец! Так долго трусил, боялся завести себе новую игрушку. Глядя на нее сейчас, он не понимал, как справлялся все эти годы. Прошлые отношения совершенно его не удовлетворяли. А эта девочка… идеальный возраст.

По ее плечам пробежала легкая дрожь, распространяясь по всему телу, взметнулись ресницы, нахмурился лоб. Наконец она все поняла. Глаза широко распахнулись. Красивые и такие бесполезные глаза. Так зачем же она поднимает веки, если это ей не поможет? Упершись ладонями в землю, девочка уселась, прижавшись спиной к бревну. Потом она подтянула колени к груди и обхватила их руками, и все это таким плавным грациозным движением, как умеют делать только девочки ее возраста.

Его дыхание участилось, возбуждение нарастало.

— Ну давай, маленькая моя, — тихо прошептал он. — Пусть начнется охота.

Но она не хотела, чтобы на нее охотились. В отличие от слепых мышей, лягушек и кроликов, которых он постоянно выпускал сюда, девочка не впала в панику. Она сидела смирно, словно зная, что так становится невидимой или хотя бы неинтересной врагу. Она закрыла глаза и приподняла подбородок, ноздри затрепетали. Девочка воспринимала мир вокруг при помощи обоняния. Возможно, так она «видела» не хуже, чем он. Ее голова мерно покачивалась влево-вправо.

У него оставалось время, чтобы рассмотреть ее. Идеальная кожа, прелестный изгиб губ, маленькие ушки, усыпанные веснушками нос и скулы. А главное — блестящие медно-рыжие волосы, в лучах света испускавшие такое сияние, что его издалека заметил бы любой охотник. Славный улов. Какая дивная малышка, настоящая красавица, намного красивее первой. Та была грубее. И боязливее. Он радовался предстоящему, представлял себе, как она будет бежать по подлеску, убегать, сопротивляться. Как она подчинится ему.

Девочка шевельнулась — опустила руки, вытянула ноги. Либо ей было неудобно в такой позе, либо она что-то услышала или почувствовала. По земле все время что-то ползало…

Она вскочила. Слишком резко. Не удержала равновесие, попыталась ухватиться за что-нибудь, но не сумела и плюхнулась задом на шероховатое бревно. Тут же вскочила вновь, опять пошатнулась, но в этот раз устояла.

Он любовался ее прекрасным тельцем, запоминая каждый изгиб, наслаждаясь ее дрожью. Это доставляло ему неземное блаженство. Он почувствовал, что возбуждается. Рука скользнула к паху, начала ласкать член.

Девочка осторожно шла вперед, медленно переставляя ноги и выставив перед собой руки. Он не мог оторвать от нее глаз. Слишком долго он оставался без подобных ощущений. Он так жаждал этого, словно прошел пешком целую пустыню, а теперь впереди раскинулся оазис. Ему не хватало глотка наслаждения, нужно было выпить все до дна, насмотреться всласть.

Рука двигалась все быстрее, глаза полезли на лоб. Охота еще не началась, и самое приятное было впереди, но он не мог сдерживаться. Он обождет в другой раз. Их будет еще немало.

Дыхание шумно срывалось с губ.

Рука лихорадочно дергалась.

По телу прошла волна дрожи.

А внизу маленькая слепая девочка, каменея от страха, пыталась найти выход из преисподней, в которую попала. Но с каждым шагом она только приближалась к аду.

Глава 6

Кончик карандаша царапал по бумаге, дорисовывая то линию, то изгиб. Франциска внимательно посмотрела на рисунок в записной книжке. Погрузившись в раздумья, она нарисовала крыло интерната, где раньше жила Сара. Особенно тщательно Готтлоб изобразила окно той комнаты, из которой девочку похитили, штрихами обозначив лучи от лампы. Так должно было выглядеть это здание ночью. Все окна уже погасли, и только в комнате Сары еще горит свет…