Слепая ярость - [24]
— Ох, ну пока…
Гудки в трубке.
Ник набрал номер точного времени: половина пятого. Еще полтора часа до окончания смены.
— Эй, Миллер, как успехи? — спросил он.
— Троих уже попользовал! — радостно отозвался коллега.
— Молодец, — усмехнулся Ник.
— Еще бы! Одна такая, знаешь ли, попалась забавница — пальчики оближешь.
— Везет некоторым…
Миллер довольно забулькал в ответ.
— Ты, наверное, счастливый человек, Миллер, — предположил Ник.
— А как ты думал! Другие за девчонками рыскают туда-сюда с высунутыми языками, а на меня они сами летят, как мотыльки на свет. Очень удобно, ты не находишь? Никаких хлопот — да вдобавок мне еще за это денежки платят. Это ж идеально: занимаешься любимым делом — и именно за это бабки получаешь. Никак не могу поверить, что так мне повезло в жизни.
— Небось много тратился прежде на телефонных девочек?
— Было дело… — с легким смущением признался Миллер. — Но теперь вот нашел свое место под солнцем — хоть и в ночное время. А знаешь, почему я именно ночные смены предпочитаю?
— Почему же?
— Так ведь именно ночью телок одиноких тянет на такое-этакое — ну, понимаешь… Особенно когда полнолуние, — тут они и вовсе с ума сходят, орут в трубку: «Ну, трахай, трахай меня еще!» Не замечал?
— В общем — да, замечал… — неохотно ответил Ник.
— Ну, я знаю: ты до таких штучек не охотник. Что ж, каждому свое, сердцу не прикажешь.
— А скажи-ка: в натуре ведь все это гораздо интереснее — так почему же ты предпочитаешь телефон?
— Э, в натуре! В натуре — это тяжкая работа: пока-то ее найдешь, уговоришь… А в постели — вообще тоска: вылезаешь, будто из каменоломни. А так: ля-ля, бля-бля — и полный кайф!
Миллер шумно прихлебнул из банки «Сэвен-ап».
— Я тебе больше скажу, — продолжал толстяк, — постель как таковая — это бездуховно. Это просто-напросто профанация истинного секса.
— Неужели? — изумился Ник.
— Конечно!
— Честно говоря, довольно-таки оригинальное мнение — мне не доводилось слышать подобного, — покрутив головой, признался Ник.
— И это, между прочим, не какая-то там отвлеченная теория, а самая что ни на есть практика, — внушительно сказал Миллер.
— Ну да, ну да, — покивал Ник, не в силах сдержать легкой усмешки. — Но вот многие почему-то думают иначе — тебе это не кажется странным?
— Ты послушай сначала, а после уж будешь ухмыляться, — снисходительно изрек Миллер.
— Да я и слушаю…
— То, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, — это только суррогат любви, — с профессорской интонацией вещал толстяк. — Подлинная любовь — это нематериальная субстанция, своего рода эманация…
— Что-что?
— Не перебивай!
— Хорошо, хорошо…
— Мы ведь не просто животные, верно? Хотя и очень на них похожи. И даже любовью почти так же занимаемся. Но отличие есть — и существенное. Животное не может осуществить любовь вербально, это доступно только человеку. И когда телка на том конце провода кончает раз за разом только от одного моего голоса, моих слов — вот это и есть вершина секса. Ничего материального — только дух! Наверное, вот так же и Господь Бог оплодотворил Деву Марию!
— По телефону, что ли? — невинно предположил Ник, закусывая губу, чтобы не заржать.
— Да ну тебя, я же с тобой серьезно…
— Ладно, не обижайся, пожалуйста. Мне и вправду интересно.
— Если подумать, на этом стоит все искусство, вся мировая литература…
— На имитации, что ли?
— А вот и не на имитации, а на высшей форме эротики. А засунуть девчонке свою фиговину в «киску» всякий дурак сможет, будь он хоть полный неандерталец. А так — в нее проникают слова, исходящие откуда-то из пространства, из пустоты. Что такое слова? Строго говоря — лишь звуки. И вот ты трахаешь их — звуком, невидимыми глазу колебаниями пространства…
«Наверное, из многих импотентов получаются недурные теоретики, — подумал Ник. — А то и поэты».
— Но послушай-ка, — сказал он вслух, — если все перейдут на такую высшую форму секса, то кто же будет детей-то рожать? Вымрем ведь…
— Не беспокойся — большинство ведь на это неспособно. Целое искусство, понимаешь ли.
— Хорошо, я понял. А вот если тебе какая-нибудь девица предложит себя в натуре, непосредственно, ты что же — откажешься?
— Нет, конечно! Но это будет совсем не то. Другой сорт — пониже. И потом, в высшей форме секса, которую я исповедую, абсолютно нет возрастных ограничений. Ты можешь быть глубоким стариком, совершенно немощным физически, таким седеньким сгорбленным сморчком — и при этом оставаться мужчиной в полном расцвете сил, Аполлоном, Дионисом, красавцем. Разве это не чудесно?
Тут Ник почувствовал, что в речи Миллера проскочила какая-то надтреснутая, с фальшивинкой нотка. И он спросил наугад:
— А она — Венерой, Данаей, Си-си Кэтч? Так?
Миллер замялся, попыхтел — и рассмеялся:
— Знаешь, у меня был случай такой… Забавно очень получилось. Сошелся я с одной телкой — неделю подряд она мне названивала, часа по три кряду балдели. Минетчица совершенно непревзойденная, ямочки на ягодицах, ноги до потолка подбрасывает, сиськи торчат, как боеголовки — в общем, мечта, да и только. Укатала она меня вусмерть, едва ноги волочил. И вот в очередную ночь чувствую — сил нет. Давай-ка, говорю ей, полежим спокойно, расскажешь мне что-нибудь… Улавливаю: недовольна. Ну, ненасытная такая утроба, понимаешь? Я и сам в этом деле марафонец, но мужики все-таки так устроены, что какой-то предел имеется, какой-то аварийный порог безопасности, чтоб не надорваться, проводку не пережечь. А бабы — что: сосуд бездонный — качай в него да качай хоть до самого светопреставления. Вот я ей и намекаю тоненько, чтоб в гроб меня не вгоняла. Что же, спрашивает, тебе такого рассказать? Ну, что-нибудь про свое детство, говорю, всякие там девчоночьи воспоминания… Ладно, говорит, нет проблем. А я еще ее предупреждаю: давай только без выдумок, из реальной твоей жизни — обещаешь? Тут она мне и выдает: на меня, дескать, в детстве самое колоссальное впечатление произвела гибель «Титаника». Кто, спрашиваю, этот Титаник-то? Песик такой у тебя был? Сам ты, отвечает, песик, кобелина несчастный. Корабль такой был, разве не знаешь? И тут до меня дошло… Брось, говорю, заливать, я же тебя серьезно спрашиваю. Нет-нет, говорит, честное слово: ты же лучший мужик в моей жизни — неужели я стану тебе врать? Вот же, думаю, вляпался. Слово за слово — начала она о себе рассказывать, и выяснилось, что лет ей… Ну, в общем, представляешь…
Говард Хайнс — один из крупнейших в США мастеров киноромана. Этот сравнительно молодой литературный жанр приобрел ныне в мире огромную популярность. Роман «Безумный Макс», созданный по одноименному фильму, имел в США и Европе большой успех, — обычный для всех произведений Говарда Хайнса. «Безумный Макс» — новеллизация кинофильма, выполненная русскоязычным автором, хотя в книге и указано: «перевод С. Генералова, В. Максимова». Говард Хайнс — коллективный псевдоним, вымышленный автор.
Роман «Последний бойскаут» создан на основе популярного киноромана-боевика и относится, таким образом, на Западе к жанру киноромана. Говард Хайнс — один из крупнейших в США мастеров этого жанра. Увлекательность, динамизм, мужественность — кредо Хайнса, его умение глубоко и по-новому раскрывать хорошо знакомые кинозрителям сюжеты принесли писателю всемирную славу.
Говард Хайнс: — один из наиболее известных ныне в США мастеров особого литературного жанра, получившего название «Кинороман». Основой киноромана служат впечатления, полученные писателем от просмотра кинофильма: на основе этих впечатлений создается новое я зачастую весьма яркое литературное произведение. Жанр киноромана приобрел ныне в мире чрезвычайную популярность, и не в последнюю очередь этому способствовало творчество Г. Хайнса. Профессиональным литератором Хайнс смог стать уже достаточно зрелым человеком, а приключения молодости, в которой были и бродяжничество, и участие в воровской шайке, и вьетнамская война, предопределили тягу писателя к авантюрным сюжетам, обилие сцен насилия и секса в его романах, жесткую и мужественную манеру его письма.
«Власть чаще всего держится на трех китах: нефти, наркотиках или оружии», — считает главный герой романа частный детектив Евгений Столетник.Расследуя убийство своего недавнего знакомца, журналиста Павла Козлова, он выходит на преступников, облеченных властью. Свободная экономическая зона города Приморска, в котором происходит действие, оказывается «свободной» для мафиози и «зоной» для ее жителей.
Россия захвачена НАТО. Москва ликвидирована как город. В Афганистане в горах Гиндукуша в долине Хаваа терпит бедствие «Боинг» с весьма ценным грузом. Чтобы найти его, американцы силой заставляют пойти бывшего воина «афганца». Ну а дальше читайте роман!
Террористы готовы на все, чтобы заполучить новое мощное оружие – портативный ядерный заряд, способный уместиться в рюкзаке одного бойца. И когда физик-атомщик Кочергин, спроектировавший компактную атомную бомбу, отказался работать на международных бандитов, то был уничтожен. Шейх Абу Умар потребовал срочно найти чертежи грозного оружия. По его заданию террорист Шах отправился в Россию. Теперь группе «Антитеррор» во главе с полковником ФСБ Андреем Егоровым предстоит найти и уничтожить исламистов. Нетрудно представить, что произойдет, если террористы устроят где-нибудь «новую Хиросиму»!Роман издавался под названием «Охота за черным принцем».
Что наша жизнь — ИГРА! Что может получиться из человека выросшего на компьютерных играх? А если эти игры не плод чьей-то фантазии, а попросту отображение реальности?.. Особенности: — не однозначная и резко развивающаяся сюжетная линия действительности недалекого будущего, — бьющий адреналином экшен с черными пятнами мистики заставит вас поверить, что умереть можно не один раз, — уникальный главный герой, со своими способностями, возможностями и тараканами, — фантастические так и реально существующие образцы оружия и техники, — максимальный уровень повреждений, — широкий ассортимент персонажей и действующих единиц, — забавно, — что это все во время выборов.Внимание: сцены насилия и ненормативная лексика.Автор не несет ответственность за вред, нанесенный вашим идеологическим и моральным убеждениям.
Загадка из загадок – кому могла помешать популярная певица Татьяна до такой степени, что к ней подослали киллера? Хотя при здравом рассуждении врагов она может насчитать много: это и стареющая поп-дива Милена Дольская, которую Татьяна буквально вытесняет со сцены, это и ее собственный продюсер Бальган, которому в случае ее смерти обломится нешуточный куш, это и любовница Бальгана, у которой свои причины ненавидеть молодую звезду эстрады... А в роли киллера мог выступить... майор милиции Прохоров, сам и расследующий покушения на Татьяну.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это история любви — сильной и всепобеждающей, жертвенной и страстной, беспощадной и губительной!Красавица цыганка Кармелита и русский юноша Максим вынуждены скрывать свои чувства ото всех, и в первую очередь от отца девушки — влиятельного цыганского барона, который во что бы то ни стало стремится выдать дочь за сына своего старинного друга. Встречи и расставания, преданность и предательства, тайны и разоблачения, преступления и наказания ожидают молодых людей на пути к счастью. Смогут ли они выдержать испытания, уготованные Судьбой?..Об этом вы узнаете из романа «Кармелита.
«Преступление и наказание» – гениальный роман, главные темы которого: преступление и наказание, жертвенность и любовь, свобода и гордость человека – обрамлены почти детективным сюжетом.Многократно экранизированный и не раз поставленный на сцене, он и по сей день читается на одном дыхании.
Известная повесть Н.В.Гоголя из цикла «Миргород», при создании которой автор широко использовал различные исторические источники: мемуары, летописи, исследования, фольклорные материалы.«Тарас Бульба» давно входит в школьную программу. Но хорошо бы иметь в виду, что для прочтения этой повести нужна мудрость, редко свойственная юному возрасту. Впрочем, наверное, это лишнее замечание: с классикой всегда так бывает.
Самый сложный, самый многоуровневый и неоднозначный из романов Достоевского, который критики считали то «интеллектуальным детективом», то «ранним постмодернизмом», то – «лучшим из произведений о загадочной русской душе».Роман, легший в основу десятков экранизаций – от предельно точных до самых отвлеченных, – но не утративший своей духовной силы…