Следы - [60]

После похорон — они состоятся сегодня вечером — я пойду и поговорю с Олимпией на этот счет. Не то чтобы я надеялся, что это много чего изменит. Просто если мы вдруг не сможем отправить Люси к тебе на неделю или около того, я должен все расставить по своим местам.

Она очень напугана, Джуди. Когда мне наконец удалось успокоить Люси, я тут же отправил ее спать. Но она не хотела. Сказала, что ей очень одиноко, и она хочет побыть со мной. И вдруг, ну сама знаешь, как быстро может смениться ее настроение, она сказала:

— Нет, Нил, все это глупости. Просто я стала трусишкой. Прошу, только не говори дедушке. Я боюсь одна подниматься наверх и оставаться в своей комнате.

Я соорудил ей неплохую постель на диване в гостиной и прикрыл ее от света. И, о Боже, я бы не посчитал странным страх Люси, если бы он начался немного раньше — в первую ночь или во вторую. Не стану притворяться, что ни на кого из нас после всего это не нападало что-то наподобие страха. Дедушка теперь сам запирает все входные двери. А я, как ты знаешь, каждую ночь на этой неделе охранял дом (Крис предложил подменить меня, но мне нравятся тихие ночи, когда я могу тебе писать. К тому же мне очень нужно чем-то заниматься, и это меня вполне устраивает). Нет, страх Люси был бы вполне естественным, если бы он начался раньше. Но он проявился только сейчас, и это говорит о том, что какими бы глупостями ни пичкала ее Олимпия, они очень напугали Люси. Поэтому я уверен ты поймёшь и согласишься со мной, что ее надо как можно скорее отсюда увозить.

Тетушка Грасия уже на кухне зовёт всех к завтраку. Пойду перекушу и съезжу в Квилтервилль, хочу успеть отправить тебе это письмо на номере двадцать четыре.

Твой любящий брат,

Нил

VI

13 октября 1900, суббота 

Дорогая Джуди,

Сегодня мы похоронили отца. Ради тетушки Грасии мы провели церемонию по канонам силоамитов. Они делали все, что могли, чтобы нас утешить, если это вообще возможно. Поскольку подобные ритуалы не всегда неэффективны, нужно издать закон, обязующий присутствовать на похоронах только врагов покойного.

Кажется, сегодня у нас собрался весь округ. Было много сильно надушенных цветов, изогнутых в неестественной форме, а на них наклеены меховые, похожие на гусениц буквы, которые складывались в слова, вроде «Покойся с миром» и другие подобные оригинальности.

По возвращении домой мы сразу поняли, что у нас уже побывали соседи: вещи в комнатах были расставлены в непривычном виде, а стол ломился от невероятного количества странных блюд, которые мы никогда не готовим. Всего было с лихвой в лучших похоронных традициях, даже запеченное мясо не забыли. Всего было с лихвой, только вещи не на своих местах; из-за этого пропадало ощущение законченности, не чувствовалось достоинство смерти, и вообще не скажешь, глядя на все это, что мы цивилизованные люди 1900 года н. э.

Прости, Джуди. Не могу настроить себя на письмо сегодня. Наверное этой ночью я все-таки посплю. Если Крису угодно, может взять на себя роль охранника вместо меня. Я устал.

Твой любящий брат,

Нил

ГЛАВА XVI

I

14 октября 1900, воскресенье

Дорогая Джуди,

Вчера доктор Джо поехал домой вместе с нами и у нас же и ночевал. Сегодня он устроил беседу со мной, дедушкой, дядей Финеасом и Крисом.

Он разговаривал с мистером Уордом, который должен был нанести визит в эту страховую компанию. Тот сказал, что они защищались как могли. Они надеются, что им удастся доказать, что отец убил себя. Однако мистер Уорд пишет, что закон не на стороне этих ребят, и он думает, что раздобудет для нас положенные деньги в пределах двух недель.

Дедушка спросил меня, думал ли я уже, что мы с тобой и с Люси будем делать с этими деньгами. Конечно я не думал. Я и представить себе не мог, что деньги перейдут нам троим. Я сказал дедушке, что мы распорядимся с ними так, как он посоветует. Он сказал, что ему нужно это обдумать. На этом разговор был окончен.

В тот вечер Крис подозвал меня к себе и прямо сказал, что я должен отдать ему пять тысяч долларов. Он сказал, чтобы на эти пять тысяч я оплатил залог Бринлди, чтобы снова заложить кусок земли в пределах пяти тысяч, и этого ему должно хватить. Но ему нужно как минимум пять тысяч долларов прямо сейчас, чтобы с Ирен вернуться в Нью-Йорк и спокойно жить там, пока он не начнет делать деньги на своем письме. Иначе, сказал он, ему придется принять предложение о продаже нашего дома. Он думал, что я пойму, почему он не мог попросить Ирен остаться с ним на Ранчо К‑2. Ни один уважающий себя мужчина, сказал он, не может просить чувствительную женщину продолжать спокойно жить в месте, где произошел подобный кошмар.

Я сказал: «Может еще бросим жребий, кому какую одежду носить?», — и ушел. Все это низко. Похоже на изысканный шантаж — хотя не знаю, почему я так смягчаю.

Если нам действительно достанутся деньги, он же все равно заберет свои пять тысяч, правда, Джуди? Дешевый откуп, чтобы от них отделаться. Оставшиеся пять тысяч помогут нам не умереть с голоду.

Вот сейчас я думаю, а Ирен знает о том, что Крис не ожидает от нее и просить не будет остаться в месте, где произошел подобный кошмар? Прости. Все это злость, просто болтовня.