Следы - [19]
В этот момент я издала чудовищный звук. Было похоже, будто я собиралась икать, но остановилась где-то на середине этого действия. Я наконец-то вдохнула, потому что все это время сидела как без воздуха.
Кристофер обернулся и увидел меня. Думаю, он был рад, что я оказалась там в этот момент; это помогло ему утихомирить свой гнев. Он начал говорить очень низким и агрессивно-вежливым тоном — сама знаешь, как ведет себя мужская половина Квилтеров, когда злится. Он начал извиняться, что потревожил мой покой и так далее и тому подобное; и в конце он взял с меня обещание, что я не стану повторять те глупости, которые я, как он уверен совершенно непреднамеренно, подслушала.
Ирен сказала, что нет смысла брать с меня обещание. Сказала, что я прямо сейчас побегу и растреплю всем то, что она наговорила. И что ей же от этого будет лучше, потому что она все равно сама собиралась все рассказать.
Кристофер с лицом, прямо как на картине Гибсона «Козырное сердце», сказал:
— Нет, Ирен, я так не думаю.
— А я уже, — бросила она. — Вот буквально недавно говорила с твоим дядей Финеасом о возможности продать ферму. И так же упомянула об этом твоим тёте Олимпии и кузине Грасии.
Возможно, если бы Ирен знала, что каждый раз ее «ферма» звучит для нас как гвоздем по стеклу, она бы перестала так говорить. А может и нет.
— Мне жаль это слышать, Ирен, — сказал Кристофер и в этот момент был похож на дедушку. — Потому что такие речи приводят только к отвращению и недоверию к тебе со стороны моей семьи, и исправить это очень сложно. Продажа ранчо К‑2 для меня сравнима с продажей собственного ребёнка или совершением убийства или кражи — и все в этом роде.
— А ты и так обкрадываешь, — объявила Ирен. — Обкрадываешь все наши шансы быть счастливыми. Да, возможно это не убийство. Но ты обрекаешь себя и свою жену на бесконечные мысли о самоубийстве. Полагаю, ты предпочитаешь, чтобы…
— Бесконечно, — перебил Кристофер (думаю, он взял эту привычку от Ирен). — Но говори за себя, Ирен. Я люблю К‑2: да, я не был так предан этому месту, как остальные; но я люблю его и всю свою семью. Если ты дашь мне шанс, я смог бы быть очень счастлив здесь.
— Очень мило, — сказала Ирен, — и очень интересно слышать, особенно после семи недель нашей совместной жизни, как ты говоришь обо мне в единственном числе. Разделяешь нас. Оставляешь меня одну, по ту сторону твоей дорогой семьи.
— Если здесь имеет место разделение, — сказал Кристофер (уверена, что они совсем забыли о том, что я была там), — то виновата в нем ты.
— Нет, — сказала она. — Пока ещё нет. Но пойми наконец, Кристофер, что я не планирую жить здесь. Даже с тобой.
В этот момент в комнату вошла Олимпия. На ней была ее повседневная шелковая юбка — с приезда Ирен она стала так же громко шелестеть своими одеждами, как и наша гостья. Олимпия прошла в комнату и заметила нас только когда уже спустилась по задней лестнице. Я была вся в слезах. Ирен будто сгорала в пламени, а Кристофер выглядел как ее пепел — серо-белым.
Ирен кинулась на Олимпию:
— Я только что говорила Кристоферу, что не останусь в этой дыре. И что если он планирует провести остаток жизни здесь, то это будет без меня.
Подумай только, Джуди, какая это была замечательная возможность для речи Олимпии о «мужах Квилтеров», которую она так обожает, или даже «Помоги, Господи, жёнам Квилтеров». Но она притворилась, будто бы ничего не услышала. Она подошла ко мне, положила руки мне на плечи и сказала:
— Пойдём с Олимпией, милая, — и вручив один из своих изящных платочков, и вывела меня из комнаты.
По пути мы встретились с дядей Финеасом и тётушкой Грасией. Дядя Финеас как всегда начал меня обнимать, целовать и цитировать Королеву: «Подумай, который сейчас час! Подумай о чем угодно, только не плачь!» Тетушка Грасия попыталась оторвать меня от дяди Финеаса, чтобы узнать, ударилась я или обожглась, и все были очень взволнованны, впрочем, как и всегда, когда я плачу. Лучше бы они этого не делали. Мне бы хотелось почаще предаваться сладким рыданиям. Думаю, что это одна из компенсаций за долгий период детства. Нил говорит, что они так суетятся, потому что я широко открываю рот и издаю много шума. Невыносимо. Думаю, что ни один человек не может быть убитым горем и одновременно утончённым.
Олимпия была очень зла. Она буквально разразилась речью. Помимо всего прочего она сказала, что К‑2 больше не подходящее место для ребёнка, и что я стала свидетелем отвратительной сцены, и что Ирен грозилась уйти от Кристофера.
Дядя Финеас сказал:
— Оп-ля! Это лучшая новость с тех пор, как Мак-Кинли обставил Брайана![12]
Олимпия сказала:
— Пан!
После ужина Ирен извинилась перед дедушкой и перед всеми нами. Она сказала, что она просто не понимала ничего о К‑2, и что сейчас Кристофер уже все расставил по своим местам. И закончила она своё извинение фразой о том, что никогда и не имела в виду продажу всей «фермы». Ее идея состояла в том, чтобы продать небольшие участочки, и исключительно для получения денег на содержание семьи.
Дядя Финеас рассказал историю о человеке, который так сильно любил свою собаку, что, когда той пришлось отрубить хвост, он делал это по маленьким кусочкам, чтобы бедному животному было не так больно. Тетушка Грасия предложила нам пройти в гостиную в задней части дома и послушать музыку.
Он неуловим и необычайно умен. Решителен, храбр и неимоверно предан своему делу. Его вера в справедливость непоколебима. Он умеет мастерски перевоплощаться в кого угодно: в женщину, юного афроамериканца или аристократа, старуху или пожилого мужчину. Его имя – Ник Картер. Он – американский Шерлок Холмс, самый гениальный сыщик детективного мира. Ему противостоят опаснейшие виртуозы преступного мира: короли мафии, сильные мира сего, ученые, обернувшие свои знания во зло, неуловимые шпионы и агенты разведки. Но кто бы ни был соперником или врагом Картера, феноменальный сыщик всегда опережает его на один шаг, блестяще раскрывая любое, даже самое запутанное преступление.
Каролина не помнит своих родителей. Из детдома она давно перебралась в танцевальное училище. Жизнь девушки полна приключений, интриг и загадок. Всё это потому, что она служит в секретном отделе полиции и вскоре ей придётся расследовать запутанное дело. Жизнь Лины в любой момент может кардинально измениться. И только ей решать, как повернётся её судьба.
Уже как полгода Майкл Рейв прячется в подземном изолированном бункере от смертельного бактериального вируса. Он регулярно выходит на связь со своей любимой женой Лорис, которая по счастливой случайности также сумела спастись. Через здоровенный монитор, что транслирует происходящее на поверхности, Майкл наблюдает за воспрянувшей на руинах природой. Пройдёт несколько дней, и двое влюблённых снова будут вместе, а пока между ними роют тоннель, Рейву предстоит впервые поведать Лорис о своём последнем дне на поверхности Земли.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
СодержаниеСкандальное происшествие с отцом Брауном. Перевод И. БернштейнУбийство на скорую руку. Перевод Н. ЛанчиковаПроклятая книга. Перевод Н. ТраубергЗеленый человек. Перевод Л. СуммПреследование синего человека. Под редакцией Н. ТраубергПреступление коммуниста. Перевод И. ПетровскогоОстрие булавки. Перевод Н. РахмановойНеразрешимая загадка. Перевод Н. ТраубергСельский вампир. Перевод Н. Трауберг.
Странные события в поместье настолько тревожат его хозяина, что он обращается за помощью к доктору Феллу, умнице и любителю головоломок.
Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы Эдисон или Тесла распутывали дело об убийстве или ограблении? Крейг Кеннеди, научный детектив, это Эдисон и Тесла в одном лице. Он знает лабораторные хитрости; он в курсе всех мельчайших деталей новейших научных открытий; и ему, безусловно, нравится «выслеживать» преступников, экспериментируя с электричеством или химическими процессами.
В старой коммунальной квартире, населенной множеством жильцов — среди которых и автор, — было совершено двойное убийство. При этом злодей сумел выйти из квартиры, не отпирая ни дверей, ни окон, и вдобавок накануне в доме прозвучало пророчество юродивой: «Кровь! Кровища везде!».
Серию «Дедукция» мы начинаем с публикации детектива И. Зангвилла «Тайна Биг Боу». Один из самых известных детективов с «загадкой запертой комнаты» впервые на русском языке!
Серию «Дедукция» мы продолжаем публикацией пьесы Дж.Коэна «Семь ключей от «Лысой горы» по одноименному роману Э.Д.Биггерса. Детективно-мелодраматический фарс с прологом, двумя актами и эпилогом.