Следы на камне - [9]
Когда ученик, отходя от доски, стряхивает о рукава меловую пыль, он стряхивает с рукава ракушки, которые прожили свою жизнь и погибли гораздо раньше, чем на Земле появились первые люди.
Глава девятая, в которой дается календарь Земли, иными словами — путеводитель по времени
Историю Земли изучает геология. Историю живых существ восстанавливает по окаменелостям палеонтология. Одна наука имеет дело с мертвыми веществами, составляющими землю. Другая — с организмами. Но, оказывается, обе науки так тесно связаны друг с другом, так переплелись, что одну без другой изучать нельзя.
Что можно сказать о каком-нибудь животном, жившем миллионы лет назад, как можно представить его жизнь, если не знаешь, где оно жило, на суше или в море, какой тогда был климат, жаркий или холодный, если неизвестно вообще, какой вид имела тогда Земля, какие условия жизни были на ней? Но на все эти вопросы отвечает как раз геолог.
С другой стороны, и геолог непременно должен знать историю растений и животных: ведь они принимали огромное участие в истории Земли, целые слои земли сложились из органических остатков.
Известно, например, что кораллы живут только в тропических морях, на мелких сравнительно местах; вода кругом должна быть соленой и совершенно чистой.
Представьте теперь: геолог, разрывая земные слои, наткнулся вдруг на остатки кораллов. Что может он сказать?
Во-первых, — скажет геолог, — тут прежде была не суша, а море; во-вторых, вода в этом море была теплой, значит, климат в те времена был жарче, чем теперь; в-третьих, море тут было мелкое, — очевидно, берег был близко; в-четвертых, ни одна река не впадала в море близко от этого места, — река замутила бы море песком и илом, разбавила бы его соленую воду своей пресной водой, не позволила бы кораллам жить тут; в-пятых, эта часть моря не могла быть также и обособленным заливом, сообщающимся с остальным морем через узкий проход: в таких обособленных заливах, лагунах вода обычно солоней, чем в океане; в этой горько- соленой воде кораллы тоже не могли бы жить.
Коралл. Он похож на дерево или на ветвистые оленьи рога; в углублениях его жили когда-то полипы; они и построили себе такое жилище; целые острова в теплых морях образовались из кораллов.
Так остатки организмов помогают геологу восстановить картину из прошлого Земли.
Но еще большее значение имеют окаменелости для установления геологической хронологии. Если бы не было окаменелостей, никогда бы не удалось с такой точностью определить возраст различных пластов Земли, узнать, какой из них создался раньше, какой позже.
Представим, что где-то в Америке геолог нашел в одном из верхних слоев Земли довольно большую раковину, закрученную, словно бараний рог, украшенную поперечными ребрышками раковину криоцерас. Так как эти раковины жили не всегда, а только в один определенный период истории Земли, — ни раньше, ни позже они не жили, — то американский геолог сможет по этой раковине точно определить время образования этого слоя Земли.
Теперь представим, что на другой стороне Земли, где-нибудь в Европе, геологи тоже нашли эту раковину, но слой, в котором заключена эта раковина, лежит в Европе гораздо глубже. Все равно это не обманет геолога. Слой мог по каким-то причинам в одном месте подняться, даже выйти наружу, на поверхность Земли; в другом месте он мог уйти вглубь. Но раковина криоцерас — точная улика; она свидетельствует, что тот слой — в Америке — и этот— в Европе — образовались в одно и то же время, что они родственны друг другу.
Так окаменелость, ракушка, оказывается самой точной датой в истории Земли.
Пользуясь разными окаменелостями, геологи составили очень подробную хронологию Земли, как бы календарь из ракушек, который охватывает сотни миллионов лет.
Главные разделы этого календаря называются эрами.
Та эра, в которой мы сейчас живем, называется эрой «новой жизни», или — по-гречески — кайнозойская эра. Эра эта началась давно, когда еще не существовало людей. Сейчас идет приблизительно пятьдесят пятый или пятьдесят шестой миллион лет этой эры.
Если идти в глубь слоев Земли, то, пройдя те слои, которые отложились в нашу эру, мы дойдем до таких, которые отложились раньше эры «новой жизни». Мы войдем в эру, предшествовавшую нашей, в эру «средней жизни», по-гречески — мезозойскую. Эта эра продолжалась дольше нашей, — вероятно, около ста тридцати пяти миллионов лет. Животные и растения этой эры уже совсем не похожи на тех, что живут теперь.
Дальше в глубь времен идет эра «древней жизни», по-гречески — палеозойская. Эта эра продолжалась еще дольше: больше четырехсот миллионов лет. В начале этой эры суша была еще необитаема, жизнь ютилась только в океане.
А если пойти еще дальше назад, что мы встретим? Мы попадем сначала в эру «древнейшей жизни», а потом, наконец, в эру «первоначальной жизни». Но так как об этих двух эрах известно пока еще мало, то будет удобнее соединить обе в одну, которую можно назвать эрой «зари жизни», или — по-гречески — эозойской эрой. Эта эра «зари жизни» гораздо длиннее всех остальных эр, вместе взятых.
Таким образом, мы получаем четыре эры: «зари жизни», «древней жизни», «средней жизни» и «новой жизни», или — по-гречески, как зовут их обычно в геологии, — эозой, палеозой, мезозой, кайнозой. Каждая из этих эр, кроме первой, о которой еще слишком мало известно, делится на несколько периодов. Периоды тоже не одинаковы: один захватывает больше времени, другой меньше.
