Следы и тропы. Путешествие по дорогам жизни - [7]
Вместе тем я не мог не заметить, что мы – хайкеры – тоже сильно меняем тропу. Впервые я задумался об этом, когда поднимался на холм по резко виляющей из стороны в сторону тропинке. Если поворот был очень крутым, то спускавшиеся вниз хайкеры стремились его срезать. Еще я обратил внимание на то, что в болотистой местности хайкеры идут по самым сухим участкам тропы и в результате создают на ней множество новых мини-тропинок. Налицо был серьезный конфликт между замыслом проектировщиков тропы и мнением пешеходов. Позднее, работая в различных волонтерских организациях, занимающихся строительством и обслуживанием троп, я понял, почему это происходит: хайкеры, как правило, ищут самый простой путь, в то время как проектировщики должны защитить тропу от эрозии, заботиться о сохранности растений и учитывать границы земельных участков (попытка научить хайкеров соблюдать правило «Не оставляй следов» отчасти удалась только благодаря компромиссу между этими взаимоисключающими подходами). Но даже если все будут прилежно идти по тропе, обязательно найдется человек, который продолжит менять ее по своему усмотрению, и это нормально, потому что пешеход каждым своим шагом просто голосует «за» или «против» тропы. Если, к примеру, люди перестанут ходить в походы по Аппалачской тропе, то она со временем зарастет и навсегда исчезнет.
Вот где идея духовного пути – в том виде, в котором она подается в различных священных книгах, дает сбой и перестает работать: в религиозных текстах говорится о неизменном пути к мудрости, ниспосланном свыше. Однако тропы, как и религии, редко сохраняются в неизменном виде. Они постоянно меняются – расширяются и сужаются, пересекаются и расходятся – подстраиваясь под волю и потребности путника. И религиозный путь, и самая обычная тропинка, как говорят даосы, рождаются в процессе ходьбы.
Тропу создает потребность в ней. Следовательно, действующие тропы должны быть полезны. Они продолжают существовать только потому, что они соединяют между собой важные точки: деревянный навес с ручьем, дом с колодцем, деревню с рощей. Поскольку они выражают и удовлетворяют коллективную потребность, то и существовать они будут до тех пор, пока будет сохраняться потребность в них; исчезнет потребность, исчезнет и тропа.
В 1980-х годах профессор урбанистики Штутгартского университета Клаус Хамперт приступил к изучению тропинок, протоптанных студентами на газонах кампуса в обход мощенных дорожек. Он провел эксперимент, в ходе которого все эти неформальные тропинки были засажены новой травой. Как Хамперт и ожидал, новые тропинки оказались на том же месте, что и старые.
Эти импровизированные тропинки принято называть «желательными линиями». Их можно встретить в парках практического любого города на Земле, потому что люди всегда предпочитают срезать неудобные прямые углы. Изучив спутниковые карты, я нашел желательные линии даже в столицах самых тоталитарных государств в мире – в Пхеньяне, Нейпьидо и Ашхабаде. Понятно, что косные архитекторы, как настоящие диктаторы, ненавидят их всей душой. Желательные линии, словно граффити, нарисованные на земле, указывают плохому архитектору на его неумение предугадать и удовлетворить наши потребности. Иногда проектировщики начинают бороться с желательными линиями. Разумеется, эта тактика изначально обречена на провал – живые изгороди будут перетоптаны, указатели сбиты, а заборы повалены. Мудрые дизайнеры придают желаниям оптимальную форму, а не борются с ними.
Раньше, когда я находил в парке или в лесу безымянные тропинки, мне всегда хотелось узнать, кто конкретно решил их протоптать. Потом я понял, что никто конкретно, и тем более намеренно их не создает. Они просто появляются. Кто-то сталкивается с проблемой и первым решает пройти по нехоженому пути, вслед за ним идут все новые и новые люди, которые незаметно даже для себя постепенно протаптывают и улучшают новую тропу.
В этом смысле тропинки не уникальны – сходным образом эволюционируют такие плоды коллективного творчества, как сказки, народные песни, шутки и мемы. Впервые услышав гениальную шутку, я часто задавался вопросом: кто же ее придумал? Увы, но найти правильный ответ практически невозможно, потому что редкие шутки рождаются в окончательной редакции; они могут совершенствоваться десятилетиями. Специалист по еврейскому юмору Ричард Раскин изучил сотни антологий еврейских шуток, которые издавались на разных языках в период с начала девятнадцатого века и до наших дней, чтобы найти истоки классических шуток и анекдотов. Он выяснил, что традиционные еврейские шутки развивались по одной схеме, которая обычно включала перефразирование, использование логических уловок, изменение персонажей и места действия, а также добавление новых, все более неожиданных концовок. Все эти приемы помогали находить «наилучший путь развития заложенного в комических историях потенциала». Хорошая шутка, как и хорошая дорога, появляется благодаря усилиям бесчисленного множества авторов и редакторов. В качестве примера Раскин приводит анекдот, который появился в 1928 году:
Природа таит в себе множество сюрпризов: лиственные деревья влияют на скорость вращения Земли, журавли становятся помехой для испанских производителей хамона, хвойные леса способны вызвать дождь. Она как огромный часовой механизм, только гораздо сложнее. Влюбленный в природу лесничий Петер Воллебен позволяет читателю окунуться в этот секретный мир и раскрывает завораживающие взаимосвязи между растениями и животными. Для широкого круга читателей.
Пособие призвано развить в школьниках, студентах и начинающих журналистах умение создавать красивые, яркие и точные образы, оставаясь в рамках существующего русского языка, не вульгаризируя его англицизмами, жаргонными словами и разговорной речью низкого уровня. Задача, поставленная автором, довольно амбициозна: не только научить правильной письменной речи, но пробудить вдохновение к созданию таких текстов и дальнейшему совершенствованию. Адресована студентам факультетов журналистики и филологических факультетов, а также тем, кто стремится грамотно и образно излагать свои мысли на бумаге.
Не верьте, что пиратское общество состояло сплошь из негодяев, получавших удовольствие от грабежей, пыток и убийств. В Золотой век пиратства взошли звезды, которые горели бесстрашной непокорностью и четкой приверженностью идеям справедливости и равенства. Эксперт в области социального предпринимательства, независимый консультант по стратегическому менеджменту Facebook, Google, BBC, Johnson & Johnson, Unilever, PlayStation, Red Bull, Dyson и других крупных мировых брендов, Сэм Коннифф Альенде раскрывает подлинную историю пиратства, описывая приемы и методы Генри Эвери, Бартоломью Робертса, Энн Бонни, Мэри Рид, Генри Моргана, Сэма Беллами, Эдварда Тича по прозвищу Черная Борода и других флибустьеров.Похожие методы взяли на вооружение современные пираты – от Илона Маска, Стива Джобса и создателей технологии блокчейна до Бэнкси и исполнителей рэпа и хип-хопа.
В этой книге говорится об Исконной Вере и Стари у Южных Славян. Исследование, которое мы провели, не основывается на песнях, преданиях и обрядах, сохранившихся до сих пор, ни даже на письменных летописях. Главная особенность научного подхода, примененного в этой книге, это его опора на образные представления, которые у Южных Славян, совместно со многими другими народами, возникли со временем.
Книга представляет собой один из первых в отечественной научной литературе опытов междисциплинарного подхода к проблематике искусственного интеллекта. В ней рассматриваются философские, методологические, общетеоретические и социокультурные аспекты данной проблематики, обсуждаются актуальные задачи моделирования искусственного интеллекта в связи с рядом логических и математических вопросов и под углом соотношения искусственного интеллекта с естественным и современных разработок проблемы "сознание и мозг".
Никогда не уйдет в прошлое интерес к познанию происхождения и последующей эволюции уникального человеческого вида. От древесной обезьяны до человека разумного — дистанция огромного размера. В настоящем издании она заполняется известными и новейшими материалами по истории антропологических знаний о движущих силах и закономерностях развития семейства гоминид, адаптивном полиморфизме вида гомо сапиенса, его расовой структуре, перспективах развития.