Следующая пандемия. Инсайдерский рассказ о борьбе с самой страшной угрозой человечеству - [82]

Он говорил это про нас. Мы выполнили свою задачу. Мы «поработали как следует».

Когда я собирался домой, Бурбон-стрит уже начала подавать признаки жизни. В некоторых зданиях появилось электричество, в других по ночам включали генераторы. За день до отъезда мы зашли пообедать в кафе на соседней улице, неподалеку от нашей гостиницы. Вдруг официантки сняли свои футболки и начали танцевать на барной стойке, а клиенты принялись засовывать им в шортики банкноты.

Я повернулся к своему товарищу и сказал: «Ну вот и все. Новый Орлеан возвращается».

9. Сьерра-Леоне

Я только считаю, что на нашей планете существуют бедствия и жертвы и что надо по возможности стараться не встать на сторону бедствия.

АЛЬБЕР КАМЮ. Чума[80]

В хижине, где мы ждали водное такси, мне вручили ярко-оранжевый спасательный жилет – без ремней и без застежек. «Добро пожаловать в Африку, – подумал я. – С возвращением». Это было в феврале 2015 года. На этот раз я здесь из-за Эболы. Я приехал в Сьерра-Леоне как консультант Всемирной организации здравоохранения.

Уже почти стемнело, когда мы отправились из аэропорта в Кокл-Бей и Абердин – район Фритауна, где для меня был забронирован номер в гостинице под названием «Сьерра Лайтхаус».

На стойке администратора я встретил доктора Кэрол Жао из Китая, мою давнюю знакомую. Она приехала в эту гостиницу на ужин по поводу отъезда коллеги – в ресторане с видом на прекрасный залив подавали гигантских тропических лобстеров по 20 долларов. Для западных людей вполне приемлемая цена, а для парня, который вел водное такси, это, наверное, месячный заработок.

Гостиница имела две звезды: водопровод и электричество были, а лифта не было и кондиционер тоже не работал. Мой номер находился на четвертом этаже – напор воды там оказался такой слабый, что сложно было принять душ. Но мне и так повезло больше, чем нескольким моим коллегам. Приехав в свою гостиницу, они услышали, что их заказ куда-то потерялся, и им пришлось остановиться в «Рэдиссон Блу» и заплатить почти в три раза дороже. Был февраль, и они собирались устроить вечер просмотра Суперкубка. Это только усилило когнитивный диссонанс, который я и так чувствовал, ужиная лобстерами в этой бедной, но прекрасной стране, перепугавшей весь мир вспышкой Эболы. Ни с чем не сравнимое ощущение: болеть за «Пэтриотс» или «Сихокс», когда тебе напоминают о том, что мефлохин (препарат для профилактики малярии) нельзя принимать с алкоголем.

По пути в Африку я проехал через Женеву. Я делал так каждый раз, когда действовал от имени ВОЗ. Я всегда останавливался в гостинице в районе Паки, где ВОЗ давала мне скидку. Это на краю «квартала красных фонарей». Утром я завтракал в одном и том же кафе на Рю-де-Лозанн, садился в автобус номер восемь, который идет мимо центрального вокзала Корнавен, и доезжал до здания ВОЗ, известного в этой части света как OMS (Organisation Mondiale de la Santé[81]).

Коллеги из ВОЗ три дня вводили меня в курс дела, сообщали последние данные о ситуации в Сьерра-Леоне и проводили инструктаж. Однако, как и всегда, было не вполне ясно, что я должен делать. Смысл был примерно такой: «Вы эксперт, мы вас туда отправляем. Удачи. Помогайте им во всем». Признаюсь, такие поручения я люблю больше всего.

Когда вечером того же дня я прилетел во Фритаун, там было почти 38 градусов жары. Выходя из самолета, я увидел каких-то китайцев, которые надевали маски и перчатки. В аэропорту повсюду были расклеены плакаты на тему Эболы, и мне пришлось подавить в себе порыв вымыть руки. На входе в терминал медработники измеряли всем температуру. Затем надо было заполнить анкету о предыдущих поездках.

Потом была таможня, пограничники, тепловизор и зона выдачи багажа, где меня ждал сотрудник ВОЗ, который встречал прибывавших консультантов. Он забрал мой паспорт и попросил 40 американских долларов наличными на водное такси.

Мы вышли на улицу, в зной, пересекли грунтовую дорогу и сели в автобус, который довез нас до хижины у доков – той самой, где я получил «декоративный» спасательный жилет. Пусть он и не удержит тебя на плаву, если случится что-то плохое, зато мерцающая в воде оранжевая лампочка покажет, где начать собирать трупы.

Ночь в душном номере отеля прошла без происшествий, а наутро приехала машина, чтобы отвезти меня в местное представительство ВОЗ, расположенное примерно в получасе езды от моей гостиницы. В офисе меня встретила очаровательная девушка по имени Исату. Я получил длинный список совещаний, в которых должен был принять участие: брифинг по безопасности, брифинг по человеческим ресурсам и так далее, а также перечень того, что мне необходимо было сделать, чтобы врач дал мне медицинский допуск. Мы прослушали небольшой инструктаж по безопасности и гигиене и узнали, где взять телефоны, – мне выделили мобильник с местным номером. Из-за туманности и неопределенности миссии у меня по-прежнему оставалось довольно странное ощущение, но я предположил, что в какой-то момент кто-нибудь скажет: «Итак, давайте я вам расскажу, что от вас требуется».

Следующая задача – получить бейджик. В мини-фургоне, по пути в офис Программы развития ООН, где я должен был сфотографироваться, я повстречал доктора Айлиш Клири. Она руководила медицинской службой канадской провинции Нью-Брансуик. Двадцать лет назад она работала в Сьерра-Леоне и сейчас уже пару месяцев возглавляла здесь надзорную группу в Порт-Локо.