Следуй за своим сердцем - [13]

Ева поспешно запахнула на груди новый кардиган, прикрыв шелковую блузку, которая, по ее мнению, слишком облегала ее грудь. А Даниель подумал, осознает ли она, насколько сексуальна? Что ж, женившись на ней, он, конечно, потеряет свободу, но зато получит возможность еженощно делить с ней постель — вполне достойная компенсация.

— Просто я была уверена, что ты внесешь это в документ, — пробормотала она.

— Это наше приватное соглашение. Не сомневаюсь, что могу доверять тебе. Или я ошибаюсь?

Впервые за все время знакомства Ева выглядела по‑настоящему взволнованной, но при этом она нашла в себе силы поднять на него глаза и выдержать его вызывающий взгляд.

— Я буду придерживаться этого соглашения.

— Тогда обсуждать эту тему больше не будем. Я вызову сюда своего адвоката, и мы сможем подписать наш контракт.

Ева кивнула, еще плотнее запахнула кардиган и быстро направилась мимо Даниеля к двери, ведущей в сторону кухни замка.

— А когда ты собиралась сказать мне, что уже была замужем? — поинтересовался он.

Она остановилась и медленно повернулась к нему с застывшим, словно маска, лицом.

— Ты сказал, что мое прошлое тебя не интересует.

Даниель принял безразличный вид, хотя мысленно признался себе, что ее ответ важен для него. О ее прежнем замужестве он размышлял почти все время, что она провела в магазинах. Ева была очень холодна по отношению к нему, и он самонадеянно решил, что точно так же она ведет себя со всеми. Открытие, что она уже была замужем, неприятно удивило его.

— О твоем первом замужестве мне следовало бы знать.

— Я не психолог. И не могу догадываться, что из моего прошлого тебя интересует, а что нет. Ты четко заявил, что не желаешь знать обо мне ничего.

Ее дерзость рассердила Даниеля. Но он сконцентрировался, пытаясь успокоиться, и, насколько мог, спокойно спросил:

— Есть в твоем прошлом что‑то еще, о чем мне следует знать?

Теперь настала ее очередь сердиться, но, сохраняя хладнокровие, она осведомилась:

— Как мне определить, что для тебя важно, а что нет?

«Ты вышла за Иоганна по любви?»

Однако этот вопрос остался невысказанным. Не важно. Это совсем не важно! Непонятно лишь, почему он так долго об этом думал.

— Что случилось с твоим мужем?

— Ты имеешь в виду, от чего он умер?

Даниель кивнул. Если бы он не был так шокирован, держа в руках свидетельство о смерти, он, конечно, прочел бы документ внимательнее.

— Опухоль мозга.

— Мне жаль…

Ева вздохнула и кивнула:

— Благодарю.

Помолчав, Даниель спросил:

— Долго вы были женаты?

— Четыре года.

— Вы были очень молоды, когда поженились.

— Нам было по восемнадцать.

Даниель почувствовал недоумение. Ева — современная независимая женщина. Что заставило ее выйти замуж так рано?

Если он спросит, она, конечно, ответит. В этом он не сомневался. Она ответит на любой его вопрос. Вот только он не хотел спрашивать. Ему не надо знать больше того, что он уже знает. И особенно — вышла ли она за Иоганна замуж по любви.

К ужасу Евы, следующие четыре дня пролетели незаметно. Каждый раз она смотрела на часы, ожидая, что прошло всего минут десять или двадцать, но с удивлением обнаруживала, что минул целый час. Даниеля она не видела. У него было много дел, которые надо было завершить прежде, чем они обменяются клятвами. Так что пока он летал в Париж, Гамбург и куда‑то еще, Ева была предоставлена самой себе. И она прекрасно понимала, что, как только они поженятся, все изменится.

Франческа, как и обещала, свозила ее в Пизу за свадебным платьем, а потом удивила, пригласив на ланч, за которым к ним присоединилась Ванесса Пеллегрини — будущая свекровь Евы. Старшая из женщин семейства оказалась очень сердечной и радушной, как и ее дочь. Ванесса была очень взволнована предстоящей женитьбой сына, а свои мысли по поводу его платы Еве за согласие держала при себе.

Остаток свободного времени Ева провела, исследуя замок. Она посетила часовню, где планировалось провести свадебную церемонию. Ее терзали сомнения по поводу правильности венчания, учитывая особенности их брачного соглашения, но Даниель небрежно возразил, что раз уж они оба согласны на этот брак, то никакого святотатства не совершат.

— Но наши клятвы… они же будут ненастоящими.

На это, внимательно глядя на Еву, Даниель ответил:

— Мой предок, Эммануэль Третий, венчался со своей женой Жозефиной Бретонской в этой часовне. При этом за спиной у нее стоял отец, держа ее за руки, чтобы она не сбежала. По сравнению с той свадьбой наша — цветочки. И между прочим, они прожили вместе двадцать лет.

— И все эти двадцать лет они были счастливы?

Он рассмеялся:

— Вряд ли. Но тебе не придется терпеть брак со мной так долго. Сможешь уйти, когда пожелаешь.

— Что и подтверждает мою точку зрения о неискренности наших клятв. Почему мы не можем просто расписаться?

— Потому что моя клятва будет настоящей. Ты станешь моей единственной женой. Если ты уйдешь, так тому и быть. Второй раз жениться я не стану.

Минула полночь. Ева взглянула на часы, и сердце ее сжалось. Вот и настал этот день. Через двенадцать часов она станет синьорой Пеллегрини.

Камин в комнате горел слабо и почти не давал тепла. Она плотнее закуталась в толстое одеяло, чтобы согреться — в замке было довольно холодно. Но все ее усилия были тщетными — сон не шел.