Следуй за ритмом - [38]

Эйден подошел ко мне.

– Возможно, они бы с тобой заговорили, если бы ты не прожигала их злыми взглядами. – Он смотрел на меня сверху вниз с неодобрением, а сам еле сдерживал улыбку. – Дуешься?

– Нет. – Да.

Эйден рассмеялся и указал на мое блюдо:

– Уверена, что тебя не будут ругать?

– Не волнуйся. Сказала же, все хорошо. – Я приглашающе похлопала по скамейке рядом с собой.

Он сел и сразу обмяк от усталости. И даже ни к чему говорить, что сегодня у него на море выдался тяжелый день. Мне достаточно взглянуть на его обгоревшее на солнце лицо, на свежие ссадины на запястьях и ладонях, чтобы понять – нужно его приободрить.

Рыбакам с каждым годом приходилось труднее. Рыба уходила из привычных мест. Из-за этого они дольше времени проводили в море и все дальше от берега уходили на лодках. Из-за этого Эйден взваливал на себя все больше работы, приезжая в Шелл Хейвен, – у его деда прогрессировал артрит. Тогда мы этого не знали, но полтора года спустя старик Чандра навсегда оставит рыбалку.

– Зря я пришел сюда с тобой, – произнес Эйден, с нескрываемым интересом рассматривая блюдо на моих коленях. – Не хочу злить твою маму. Возвращайся на вечеринку прежде, чем она заметит твое отсутствие.

– Она слишком занята, чтобы его заметить.

– Ты прекрасно знаешь, что это не так. И она обвинит в твоем уходе меня. – Эйден поддел носком ботинка трещину в полу. – Тут вообще безопасно? По-моему, эта штука трещит по швам.

– Ее починили. – Ремонтировать беседку закончили несколько дней назад. К сожалению, столько же дней потребовалось для того, чтобы настил пола снова потрескался. – Рабочие сказали, что, возможно, внизу старая пещера, потому и земля неустойчива.

– Это ты меня так успокоила? – Эйден постучал по столбу за своей головой. – Может, стоит ее снести? Батя говорил, в этой бухте заправляли пираты. Может, здесь зарыто сокровище.

– Если эта пещера существует, – поправила я его. – Мы же не знаем наверняка. И потом, мама ни за что не снесет беседку. Слишком сильно любит ее.

– Рейна, я же говорю о зарытом сокровище. Зарытом.

– Точно! Что это я? – вскинула я вилку. – Прямо сейчас и начнем копать.

– Да! – Эйден выхватил у меня из руки вилку. – Сразу после крабового кекса. – Он хмуро уставился на блюдо. – Тут только один?

– Цена, которую я заплатила за уход с вечеринки.

Он посмотрел на меня знакомым взглядом: со смесью замешательства и веселого удивления. Приятно было видеть его расслабленным. Эйден никогда бы не признался, в каком стрессе находится из-за дедушки. Но ему и не нужно ничего говорить. Эйден сильно изменился за последние годы, стал выше и крупнее, но выудить из него улыбку удавалось нечасто, а смех пронизывала печаль. Если его порадует крабовый кекс, то я готова рискнуть и вызвать мамин гнев, лишь бы раздобыть для него еще кексиков.

Я наблюдала за тем, как Эйден пробует кекс. Откусив кусочек, он зажал вилку губами.

– Что? – спросил он.

– Ничего. – В животе трепетали бабочки. Я придвинулась к нему и потянулась к кексу второй вилкой.

– Эй! – Эйден отодвинул от меня блюдо. – Возьми себе кекс.

– Я и взяла. Этот. – Я дернула его руку к себе, но он не шелохнулся. – Да ладно тебе. Мы поделим его.

Наши лица оказались на расстоянии дыхания, и мы замерли. Пришлось чуть скосить глаза к носу, чтобы разглядеть лицо Эйдена целиком. Сердце так колотилось, что вибрации отдавались во всем теле: в груди, руках, ногах, пальцах. Не знаю, кто из нас подался вперед, но наши губы встретились в первом поцелуе. Он был не страстным и жгучим, как в кино, а нежным, ласковым, бережным. И таким естественным, словно к нему вело все проведенное вместе время, словно он был неизбежен. Мы отстранились с улыбками на губах.

– Рейна!

Мы отпрянули друг от друга.

Мама. И довольно близко.

– Рейна, это ты? – Она поднялась по ступенькам. – Что ты тут делаешь в темноте? Это Эйден с тобой?

– Прости, – вскочила я. – Скоро приду.

Мама громко цокнула шпилькой.

– Ты вернешься со мной на вечеринку прямо сейчас. Эйден, иди домой.

– Да, тетушка. – Эйден поднялся и выскользнул из беседки. Оставив блюдо с едой на скамейке. Вилки валялись на полу.

Я проводила взглядом его удаляющуюся спину.

– А Эйдену нельзя пойти на вечеринку?

– Нет. – Мама пошла через лужайку.

– Почему? – Я поспешила за ней. – Разве вечеринка не для всех открыта? Почему ему нельзя присутствовать на ней?

– Из-за того, в каком он виде. У нас дресс-код.

– Это несправедливо.

Мама остановилась и развернулась ко мне.

– Знаешь, что несправедливо? – спросила она. – Я каждый год в лепешку разбиваюсь, чтобы вечеринка удалась. Чтобы показать гостям «Плюмерии» и персоналу, как много они значат для нас. Ты хоть представляешь, сколько времени и сил в нее вложено? Сколько заботы? Тебя я прошу лишь об одном – присутствовать на ней. Я что, о многом прошу?

– Нет, – пробормотала я.

– Хорошо. – Мама возобновила путь. – И внимательно наблюдай за происходящим. Однажды ты сама будешь всем руководить. Тогда по-настоящему поймешь, сколько проблем приходится решать. Парни приходят и уходят, Рейна. Пора уже сосредоточиться на действительно важных вещах, поскольку настанет день, когда меня рядом не будет и исправлять тебе все придется самой.