Следствием установлено - [9]

Подполковник строго посмотрел на него:

– Не надо строгачами запугивать подчиненных, капитан.

– Я не запугиваю, Николай Сергеевич, – Кайров, будто подчеркивая перед Антоном близость отношений с подполковником, назвал его по имени-отчеству, – Я лишь хочу предупредить Бирюкова, чтобы не рассчитывал на легкий успех. Распутать такое дело даже опытному криминалисту нелегко, а Бирюкову тем более. Опыт у него не ахти какой.

– Да… Спустя рукава тут ничего не добьешься, – согласился подполковник, повертел в руках пряжку и вдруг ободряюще подмигнул Антону: – Что касается опыта, то это дело наживное. Кстати, – вдруг вспомнил он, – труп женщины, о которой я упоминал на оперативном совещании, был сброшен в канализационный колодец.

Подполковник аккуратно завернул в бумагу пуговицу и пряжку, передал их Антону и посоветовал:

– Сходи-ка в военкомат и выпиши там все адреса моряков, которые живут в нашем районе.

Из кабинета подполковника Кайров вышел первым. Пройдя по коридору несколько шагов, он обернулся к идущему следом Антону и сочувствующе сказал:

– Взял ты, родной мой, на себя обузу. Но это к лучшему: оскомину набьешь – поумнеешь.

С улыбкой сказал Кайров, вроде бы не в упрек, но на душе у Антона вдруг стало муторно, противно заворочалось сомнение. Захотелось вернуться к подполковнику и сказать, что, мол, сдуру напросился на непосильное дело. Однако тут же заговорило самолюбие: зря, что ли, в институте учился? Нет опыта… Опыт – дело наживное, как сказал подполковник. Правильно сказал! Надо гореть на работе в хорошем смысле этого слова, а не тлеть, как тлеет Кайров. Все у него без сучка, без задоринки – никакого интереса! «Нет, капитан, кровь из носа, а тайну старого колодца разгадаю», – упрямо решил Антон.

Он сел за свой стол и, энергично придвинув к себе телефон, стал звонить в аптеку – не появлялся ли там Граф-Булочкин?

Управляющий аптеки, узнав, что звонят из милиции, заволновался.

– Знаете, – не дослушав Антона, заговорил он, – вчера, перед самым закрытием, этот гражданин взял у нас по рецепту пять пробирок с таблетками мепробамата.

– Не заметили, куда он направился из аптеки? – спросил Антон, словно это имело какое-то значение.

– К сожалению, нет. Хотя посетитель сразу показался мне странным. Этакая неприятная рожа наркомана. Дрожащие руки, землистый цвет лица, глаза мутные и все такое…

– С какой целью применяют мепробамат?

– Это лекарство импортного производства. Рекомендуется для успокоения нервной системы при сильных волнениях. Доза: по одной-две таблетки на прием.

– Зачем же ему так много понадобилось?

– Видимо, глушит возбужденные нервы. Этим-то он и привлек мое внимание.

– Кем выписан рецепт?

– Областной поликлиникой. На фамилию… не то Бубликов, не то Булочкин.

Сомнений не оставалось. Попросив управляющего, если где-то встретит странного посетителя, немедленно сообщить дежурному милиции, Антон на всякий случай позвонил в больницу, затем переговорил со всеми заведующими медицинскими пунктами, номера телефонов которых были в справочнике. Ни к кому из них Граф-Булочкин не наведывался. Незаметно промахнуло полдня. Перед обедом Антон заглянул к дежурному. У телефона скучающе сидел Слава Голубев.

– Ничего пока нет, – ответил он на вопрос. – Да и вряд ли этот «граф» днем объявится. Думаешь, он дурак? Кстати, знаешь, сколько было случаев, когда областные работники зевали преступников, а наши брали их как сусликов! Видел, как сегодня подполковник всех на ноги поднял? А коллектив – это сила! Согласен?

– Точно, Славочка, – Антон улыбнулся. – Ну, я пошел на обед, а потом – прямо в военкомат.

Военком – худощавый, с большими залысинами майор, выслушав Антона, спросил:

– И милицию что-то к морякам потянуло?

– Почему – и милицию? – сделав ударение на «и», в свою очередь, задал вопрос Антон. – Разве еще кто интересовался моряками?

– Вчера один гражданин моряка Юру искал.

– Что за гражданин?

– Кто его знает. Мы не милиция, паспорта не проверяем.

– Для чего ему этот Юра потребовался?

– Давние друзья, сказал. Только фамилию вспомнить не мог. Хотел его в вытрезвитель направить, да некогда было. Заявился – лыка не вяжет, – военком открыл картотеку. – Тебе всех моряков или тоже Юру?

– Всех.

– Всех так всех. У нас их не густо.

Военком пересчитал и подал Антону восемь учетных карточек. «Гаврилов Иннокентий Иванович. Воинское звание «мичман», – прочитал Антон в одной и заглянул в графу «Домашний адрес», чтобы убедиться, тот ли это Гаврилов, который «распечатывал» молокососам носы. Адрес совпадал. Антон вспомнил рослую фигуру Гаврилова с огненно-рыжей шевелюрой и усмехнулся тому, как иногда случай сводит людей.

Ни один из моряков не жил ни в Ярском, ни даже близко от него. Не было среди них и с именем Юра. Вздохнув, Антон отложил последнюю карточку, задумался, и вдруг, по необъяснимой ассоциации, рядом с Гавриловым возник рыжеволосый Граф-Булочкин, каким он представлялся по словесному портрету, сделанному подполковником на утреннем оперативном совещании.

– Скажите, товарищ майор, – обратился Антон к военкому, – как выглядел этот… который моряка Юру искал?

– Худой, длинный, – занимаясь своими делами, ответил военком. – Собственно, я к нему не приглядывался.