Следствие защиты - [133]

Дженис сказала:

– Доверьте это дело мне.

Больше никаких жалоб он не слышал. Уоррен передал Джима Денди в руки Педро.

– Что бы ни случилось, не позволяй ему пить завтра утром. Даже пиво. Ты и Армандо можете сесть на него, если понадобится. Держите его под душем. Я предпочел бы, чтобы он надел рубашку и брюки, а не эту солдатскую куртку. И будьте на месте ровно в час – по американскому времени, а не по мексиканскому. Если вы не приедете, вы можете убить вашего друга Гектора.

– Верь мне, амиго, – сказал Педро.

За сегодняшнее утро Уоррен позвонил в “Рейвендейл” уже дважды: один раз из своего офиса, другой – от Рика.

– Все в порядке, – оба раза ответил Педро. – Мы приедем туда. В один час по времени гринго.

В час двадцать подъехало такси с сидящими в нем Педро и Джимом Денди. Улыбаясь, Педро поднял кулак с задранным вверх большим пальцем. Опоздали на двадцать минут, подумал Уоррен. Совсем неплохо. Он приглашал их с запасом в полчаса.

* * *

Уоррен отозвал Нэнси Гудпастер в ее офис и закрыл за собой дверь.

– Нэнси, то, что ты сделала в тот раз у судейского стола, когда поддержала меня насчет сказанного судьей в кабинете, – это было чертовски смело. Я думаю, ты не захочешь осудить невинного человека.

Гудпастер сказала:

– Обещаю тебе, это я хотела бы сделать меньше всего на свете.

– У меня есть человек, который засвидетельствует, что он взял бумажник Дан Хо Трунга. Это только одна часть из того, что он скажет, но он не захочет даже подняться на свидетельское место, если не получит неприкосновенности от обвинения в воровстве. Я собираюсь подать ходатайство насчет этой неприкосновенности. Не задерживай нас этим. Ты не пожалеешь.

Нэнси Гудпастер задумалась.

– Хорошо, – сказала она. – Я тебе верю.

Это были одни из самых приятных слов, когда-либо слышанных Уорреном. Он хотел поцеловать Нэнси в щеку, но решил, что это будет не по уставу, а женщины-юристы в последнее время имеют тенденцию обижаться на подобные жесты. Вместо этого Уоррен сказал:

– Спасибо тебе, Нэнси. Если ты когда-нибудь надумаешь бросить свою работу и заняться частной адвокатской практикой, позвони мне.

– Должно быть, я поймаю тебя на слове, – сказала Гудпастер, – в один из ближайших дней.

Когда суд присяжных занял свои места, а Куинтана сел в кресло за столом защиты, Уоррен поднялся.

– Защита готова, ваша честь, и вызывает Джеймса Тургута Денди.

Джим Денди сгорбился в кресле свидетеля. Он постоянно теребил свои темные волосы мозолистой, суховатой пятерней. Он волновался почти так же, как Уоррен.

– Ваша честь, – сказал Уоррен. – Перед началом показаний защита подает ходатайство in limine.

Он был уже на пути к судейской скамье, а вплотную за ним следовала Нэнси Гудпастер.

– In limine означает “на пороге”, – тихо сказал Уоррен.

– Судья, этот свидетель помимо всего прочего расскажет о том, как он приблизился к машине жертвы, мистера Дан Хо Трунга, и взял бумажник вместе со всем его содержимым из рук мертвого мужчины. Однако этот свидетель не станет говорить, если показания, данные им под присягой, нанесут ущерб его личной свободе. Я прошу суд о неприкосновенности для свидетеля от обвинения его в краже в связи с крайней необходимостью в приобретении фактов, предшествующих преступлению и способных внести ясность в дело о преднамеренном убийстве.

Судья Паркер сказала:

– Адвокат, соответствующее ходатайство in limine означает неприменение фактов в качестве доказательств для того, чтобы суд не был предубежден против свидетеля. Вы же, наоборот, хотите превратить эти факты в доказательства. Вы уверены, что хорошо представляете себе, что делаете?

– Да, ваша честь.

Судья Паркер взглянула на Нэнси Гудпастер.

– У обвинения нет возражений, – сказала та.

Для заколебавшейся было секретаря суда судья Паркер отчетливо объявила:

– Свидетелю Джеймсу Тургуту Денди даруется неприкосновенность от обвинения в краже.

Джим Денди был приведен к присяге чиновником суда.

Уоррен едва сумел дождаться; он чувствовал, как от его сердца к мозгу хлынул мощный поток крови. Он проделал привычный ритуал с вопросами об имени, адресе, возрасте и профессии.

– Джим Денди, как меня называют люди. – Улица Диолб, город Бивилл. Расположен к югу отсюда. – Профессии не имею.

– Сэр, чем же вы зарабатываете себе на жизнь?

Еще никто и никогда не называл Джима Денди сэром. Казалось, это ему польстило. Уоррен заметил, что нервозность Джима начала убывать.

– Я делаю то, на чем могу заработать один-два доллара. Всякую такую ерунду.

Уоррен запустил дело в ход и нырнул туда, словно пловец, прыгнувший с вышки.

– Не вспомните ли вы, где находились девятнадцатого мая сего года около восьми часов вечера?

– Я, конечно, точно не знаю, было ли это девятнадцатого мая, но происходило, пожалуй, в то самое время, и я понимаю, о чем вы говорите. Я сидел, прислонившись к стене дома, сильно пьяный.

– Где, сэр?

– Здесь в городе. Какой-то торговый центр, думаю, вы сами знаете, как он называется. Я купил там пинту “Сандербед”. Устроился, чтобы как следует выпить.

– Не произошло ли чего-нибудь необычного, пока вы сидели, прислонившись к стене магазина?

– Да, у меня возникла, так сказать, естественная потребность облегчиться. Так я и сделал прямо там же. Я не мог терпеть. И когда я это делал, то услышал вопль, а затем выстрел. Это всех чертей во мне распугало.