Следствие ведут шулер и массажистка - [2]

Вместо записки – труп

Утром, по пути на Знаменку, покручивая спортивный руль иномарки, Жек подумал, что было бы недурно отправиться на дело в приятной компании. Может быть, Жанке позвонить? А почему бы и нет?

Жанна долго не снимала трубку, а когда, наконец, ответила, то Жек тотчас догадался, что вчера она работала, потому как голос её был сонным и архинедовольным.

Частично проснувшись, она осознала, что звонит ей именно старый её приятель по имени-кличке Жек, и с чувством прорычала:

– С-сука! С-сколько раз просила… Ты, ублюдок, не знаешь, что я сплю в это время?!

– Жанка, случай исключительный, – заторопился Жек. – Еду в огромную квартиру на Знаменке и приглашаю тебя с собой. На петькином иноходце.

– В квартиру на Знаменке? На которой нас с тобой Путин не раздавил едва-едва?

– Именно. Двухуровневая квартирка с суперской начинкой.

Жанна после недолгих препирательств согласилась и запросила полтора часа на сборы, сделав это в следующей форме:

– Я сейчас трусы надену и через полтора часа спущусь. Лады?

Сторговались на сорока минутах, и спустя час встретились.

– Очень долго, милая. Катастрофически опаздываем, моя ягодка, – завздыхал озабоченно Жек. – Что ж, скажу, что пришлось срочно выезжать на место преступления.

– Чего-о? – протянула Жанна.

– Да, представь себе, лапочка, с сегодняшнего дня работаю в главке старшим опером. Вот еду теперь одно дельце раскручивать. Необходимо предотвратить убийство, кисонька.

– Чего-о?

– Да-да, у тебя со слухом всё в порядке, рыбонька. Кто-то грозится свадьбу заменить похоронами. А я, то есть мы с тобой, должны этому воспрепятствовать.

– Чего ты там булькаешь такое, убогий? – начала злиться Жанна. Несмотря на далеко не утренний макияж, она выглядела довольно квёло. И даже тщательно расчёсанные волосы цвета «баклажан» свисали к плечам как-то очень уж безжизненно. – Какое ещё расследование вместо свадьбы?

– Да, Жанночка, сейчас приедем, и я буду оперативным работником с трубкой в зубах – она вон там, в бардачке, – а ты будешь моим помощником типа секретарши.

Жанна резко повернулась и сильно ткнула Жека кулаком в скулу. Синие её глаза полыхнули, приметно затмив своим пламенем многоцветье макияжа, а фигурные губки превратились в узкую, но грозно-кровавую полосу.

– Ты ещё поиздевайся, козёл! Поднять в такую рань!.. Сволочь престарелая! Ты же знаешь, какая у меня работа! Я только в семь к подушке прижалась! Разворачивай это корыто!

– Тут нет разворота. Это же центр столицы. И я тебе всё объясню. Только не перебивай.

Спустя пять минут Жанна изрекла:

– Тридцать процентов.

– Ладно, – охотно согласился Жек. – Но прошу тебя, солнышко, ты уж как-нибудь без этих там, ну, ты понимаешь, без «козлов», в общем. Хорошо?

Жанна состроила милую улыбочку.

– Хорошо. Но в таком случае – пятьдесят.

– Э-э, ё-ё-ёй! Не-не-не, в таком случае – до метро бесплатно. И только.

– Жлоб с отростком! Протоколы писать и не выругаться! Да я и буквы уж не все помню, как пишутся. Я – массажистка, и мои руки привыкли не к авторучечкам там всяким…

– Я прекрасно знаю, что твои руки и… В общем, руки не к авторучкам привыкли.

– Ты на что намекаешь, паскуда? – прищурилась Жанна.

– Жанночка, я за рулём, а ты рядом со мной, – быстро проговорил Жек. – После автокатастроф в гробики кладут некрасивыми.

– Да живи. Х-ха! Красавец выискался. Да у тебя уже волосы из ушей лезут.

– Тихо, мы подъезжаем. Где-то здесь. Сейчас налево, в переулочек, и будем парковаться. В общем, будь умничкой. Больше молчи. А главное – выполняй всё беспрекословно. Помни, в милиции – субординация. Ты начальник – я дерьмо, я начальник – ты… подчинённая. Договорились?

– Договорились, начальничек. И аферист же ты, Жек.

– Да, необходимо полное перевоплощение, – задумчиво произносит Жек.

Однако долго раздумывать – не в его стиле. Жек решительно вынимает из кармана колоду карт и выбрасывает её в окно только что остановившегося автомобиля. После паузы, вздохнув, выбрасывает, одну за другой, ещё несколько колод. Затем выскакивает из машины и поспешно собирает разбросанные карты. Жанна также выбирается наружу и с усмешкой наблюдает за ним.

– В машине полежат, – говорит Жек и забрасывает колоды карт в салон автомобиля.

Жанна нагибается и, задрав правую штанину брюк Жека, вынимает из носка новенькую колоду карт.

Дверь подъезда была оборудована камерой видеонаблюдения. Охранник в камуфляже неторопливо произвёл фэйс-контроль и потребовал предъявить паспорта. За его спиной стоял ещё один, похожий на первого и тоже с пистолетом в рыжей кобуре на боку.

– Мы к Владимиру Никифоровичу в двадцать седьмую. Он ждёт нас, – сообщил Жек и вынул из нагрудного кармана трубку.

– Ваши паспорта, пожалуйста, – остался непреклонен консьерж в камуфляже. – Мне необходимо переписать данные.

– Жанна, э-э, Юрьевна, – Жек не знал отчество своей «подчинённой», – будьте добры, паспорт…

– И вы, пожалуйста, – потребовал охранник, глядя на Жека вежливым и суровым взглядом.

«Будь в моём паспорте зафиксировано имя Пётр, а не Евгений, то с удовольствием бы я тебе его вручил. А так…».

– К сожалению, не располагаю. Командир, позвони Владимиру Никифоровичу. Моё имя Пётр Аркадьич.