Следствие ведет Россана - [29]

— Каков же вывод, Да Валле?

— С другой стороны, в Риме действует какая-то другая банда, но мы не знаем, кто ее возглавляет. Мы полагали, что в это дело как-то замешан живущий в Америке брат похищенного, но только сегодня утром Интерпол информировал нас, что человека с таким именем и фамилией вообще не существует…

— Ах, вот что!

— Да, именно так: это выдумка адвоката Алесси, и ему придется объяснить нам…

— Завтра же я получу у судьи Скариони ордер на его арест.

— Прекрасно.

— Ну а что насчет этого старичка, дай бог ему здоровья? Удалось ли вам в конце концов выяснить, как его настоящая фамилия, поскольку Джербино не…

— Джардина, господин начальник.

— Ну да, но ведь и Джардина тоже не настоящее имя.

Комиссар обескураженно пожал плечами. Кто бы мог подумать, что следствие затормозится из-за такого вот пустяка. Присутствующие — с полдюжины полицейских чинов, сидящие по обе стороны длинного стола темного дерева, — взглянули на него с сочувствием.

— К сожалению, не удалось, господин начальник, мы ничего о нем не знаем. В этом-то и вся загвоздка. А кроме того, нам неизвестно, какое отношение имеет похищенный к вооруженной борьбе двух банд.

18

В полседьмого утра, сам того не ведая, некий Джанетто Чеккони значительно продвинул следствие — оно достигло той стадии, которую журналисты обычно называют «решительным поворотом событий». На своем мотоцикле, одном из тех «буйволов», что носятся с устрашающей скоростью и к тому же без глушителя, он остановился как раз под окном Россаны. Что-то в моторе барахлило — наверно, загрязнились свечи. Низко склонившись к мотору, чтобы хорошенько разглядеть, не каплет ли бензин, нет ли струйки дыма, Джанетто раз пять-шесть как следует газанул. Нет, все в полном порядке. Удостоверившись в этом, он еще раз газанул и умчался, как ракета, разбудив весь квартал.

Россана несколько раз похлопала ресницами в удивлении, что так хорошо выспалась. Она вспомнила, что накануне улеглась спать очень рано, и сейчас поняла, что больше не уснет. Она зевнула, потянулась и принялась размышлять о вчерашней странной встрече. «Теперь я прошу вас дать мне честное слово», — неожиданно сказал адвокат Алесси. Россана глядела на него и думала, что этот человек, несмотря ни на что, ей все-таки симпатичен. Его отчаяние, тот пыл, с которым он ищет отца, в какой-то мере искупают его темные делишки. «Я единственный, кто может найти моего отца, — продолжал адвокат, — потому что знаю, где его искать, и ни перед чем не остановлюсь, лишь бы это сделать. Понимаете? Дайте мне немного времени, ну еще день-два, а потом можете рассказать полиции о том, что узнали». — «Но рано или поздно нам все-таки придется это сделать», — сказал Фабрицио, стараясь не думать о том, что человек в зеркальных очках преспокойно может сгрести их в охапку и запереть неизвестно на сколько в какой-нибудь кладовке, чтобы его хозяин мог без помех продолжать поиски. Но, как выяснилось, адвокат рассуждал иначе. «Все равно теперь я уже вне игры, и это навсегда», — сказал он с горькой улыбкой. «Почему?» — наивно спросил Микеле. «Я сказал марсельцам, что согласен на их условия. Но я не доверяю этим людям, так же как и они мне. Сейчас главное — отыскать то убежище, где они держат моего отца… если только он еще жив». В комнате наступила тишина. Единственный, кто, казалось, не следит за разговором, был Сэм (хотя кто поручится, что это действительно его имя?) — он сидел, опустив голову на руки и уставившись в пол.

Россана зевнула, вновь и вновь перебирая в памяти все эпизоды этого опасного и запутанного дела — начиная с рассказа о похищении, услышанного ею от мальчиков, и вплоть до вчерашнего разговора с адвокатом. Она размышляла, строила догадки, ей приходили на ум какие-то совершенно незначительные мелочи, совершенно невероятные предположения — странная, иногда просто дурацкая чепуха, которая лезет в голову, когда нежишься в теплой, мягкой постели и не спешишь вставать, так как в комнате холодно и неуютно. И вдруг, почти случайно, две внешне никак не связанные между собой детали сблизились на мгновение — ровно на столько, сколько потребовалось, чтобы мысленно соединить их, увидеть рядом. «Нет, это невозможно», — подумала, улыбнувшись, Россана и закусила губу, словно завороженная мелькнувшей догадкой. Разве можно кого-то подозревать на основании таких смехотворных данных? Нет, этого недостаточно, совершенно недостаточно. Она попыталась заставить себя думать о чем-нибудь другом, но ей это никак не удавалось. Может, стоит попробовать? Она могла бы рассказать о своей догадке отцу, но тут же подумала, что он и слушать ее не стал бы.

Можно поговорить с адвокатом Алесси, но это все же опасные люди и могут взяться проверять ее предположение слишком… слишком рьяно. Нет-нет, лучше проверить это самой. Она отбросила одеяло и встала.

— Что это с тобой? — удивилась синьора Да Валле, в халате и с бигуди на волосах, входя в ванную и увидев дочь уже одетой.

Россана последним взмахом гребенки закончила борьбу со своей непокорной гривой и одарила мать широкой приветливой улыбкой.

— Меня разбудил этот мотоцикл. Ты слышала?