Следствие продолжается. Самые громкие дела прокуратуры Москвы нового времени. 1991-2007 годы - [25]

Все же Фокина задержали в тот же день. Его машину тормознули у пикета ГАИ. Сопротивление он не оказывал. Бандита доставили на Петровку, 38, начали допрашивать.

Прокурор Дмитрий Марков уже дал разрешение на обыски в домах и гаражах подозреваемых. Но как их проводить, если не задержан главарь банды? Если его спугнуть, то итог будет плачевным. Поэтому решили все плановые мероприятия проводить после ареста Рощина.

Чиченев и Яковлев устроили засаду в больнице. Там, где лежала с огнестрельным ранением Зворыкина. Оперативники были уверены, что Рощин придет навестить боевую подругу, не побоится, что его могут задержать. Рощин надеялся, что его выручит фальшивый паспорт на фамилию Привалова.

Около десяти вечера муровцы увидели в холле больницы невысокого плотного телосложения мужчину. По фотографиям, которые были в уголовном деле, они узнали незнакомца:

— Ваши документы можно посмотреть?

— Пожалуйста, вот мой паспорт…

Александр Чиченев увидел паспорт на имя Привалова. Сыщик сунул документ себе в карман:

— Вы не Привалов. Рощин, вы арестованы!

Огневая подготовка — «отлично»!

Немалых трудов стоило задержание Веркетиса. Узнав об арестах, он начал прятаться. Сыщики знали, что когда-то Веркетис был слушателем общевойскового училища, расположенного на Чистопрудном бульваре. Поехали в училище, нашли его друга, вызвали к начальнику училища. Курсант ничего существенного не рассказал. Но оперативники догадались, что Веркетис бывает у него в квартире. Не теряя времени, выставили засаду. Когда Веркетис заявился и ему скрутили руки, за поясом у него нашли снаряженный боекомплектом пистолет ТТ.

Трое наиболее активных членов банды были задержаны. Но ни Рощин, ни Веркетис давать показания не захотели. Главарь вообще делал вид, что происходившие события — убийства, похищения людей, вымогательства, мошенничества — никакого отношения к нему не имеют. Он чист перед законом и людьми. Примерно такую же тактику поведения выбрал и Веркетис. Оставался Фокин. С ним и начали оперативную игру Яковлев и Чиченев.

— Я бы назвал Фокина слабым звеном в бандитской цепочке, — поясняет Александр Яковлев. — В смысле физической или психологической полноценности у Фокина был полный порядок. Но у него в душе еще находили отклик сострадание, порядочность… Мы начали убеждать его, чтобы он показал, где зарыты тела убитых братьев Макацария.

— Ситуация становилась критической, — продолжает Александр Владимирович. — День проходил за днем, но никакой реальной информации мы не получали. У прокуратуры просто не было доказательств. Да, мы знали об убийствах, имели записи переговоров, когда бандиты обсуждали, где спрятать тела… Но самих-то тел не было! И срабатывала старая схема: нет тела — нет дела. Районный прокурор ждал конкретных результатов, а мы располагали лишь версиями и догадками.

В другое время такое дело вряд ли дожило бы до суда. Но тогда размах бандитизма в России был настолько велик, что Ельцину пришлось пойти на экстраординарные меры — подписать знаменитый указ о задержании подозреваемых в бандитизме и других тяжких преступлениях на 30 суток. Поэтому у оперов был некий резерв времени.

Абрамов, Яковлев, Чиченев начинали день с посещения Фокина. Вели разговоры, объясняли, что не по-человечески скрывать место захоронения трупов. Тем более когда речь идет о кавказцах. Но тот тянул время, водил их за нос…

— Несколько раз Фокин возил туда, где якобы были зарыты трупы, — вспоминает Александр Яковлев. — Думаю, он рассматривал возможность побега. Но скоро ему пришлось от этой мысли отказаться. Я показал ему, что стрелять умею. Как-то раз приехали в лес. Я снял с него наручники: «Алексей, найди то место. Сколько можно обманывать?» Фокин размял руки, огляделся: «А если сбегу?» — «Далеко не убежишь. Пуля догонит». — «Не промахнешься?» — «Можем проверить…» Поставили на пенек какую-то банку, я отошел метров на пятьдесят, нажал на курок… Точно в цель. После этого у Фокина вопросов не возникало.

— А страшно не было? — спросил я Александра Владимировича. — Все же бандит он и есть бандит. И терять-то ему было нечего.

Яковлев улыбнулся: разговор о событиях девяностых годов происходил в наши дни.

— Я ведь молодой был, безбашенный, — признался он. — В тридцать пять лет все выглядит иначе. Да и что мне оставалось делать? Необходимо было добиваться контакта с подследственным, искать какие-то необычные психологические ходы. От того, сможем мы его переиграть или нет, зависел ход всего расследования.

Наконец, когда до окончания срока содержания под стражей оставалось два дня, Фокин согласился: «Поехали, покажу я это место!»

По дороге в подмосковный поселок Селятино Фокин рассказал некоторые подробности. Убийство братьев Ма-кацария было совершено накануне новогодних праздников. Тела сунули в багажник, отвезли машину с трупами в ГСК «Армеец», где у бандитов было что-то вроде базы. Поставили авто в бокс и… забыли о страшном грузе.

За день до Нового года Рощин спросил у подручных:

— Где трупы?

— В багажнике «Волги», мы их так и не спрятали…

— Бараны, нужно ехать сейчас. Перед Новым годом машин на дорогах много. Меньше шансов, что остановят.